– Потому что я его дочь, а на отцов женские уловки не действуют.
– Зато действуют дочерние уловки. Придумай что хочешь. Используй… ребенка!
– Ребенка! – Она изумленно уставилась на него.
– Скажи ему, что у тебя неприятности, связанные с беременностью. Доктор Саперштейн тебя поддержит. Объясни отцу, что, поскольку я должен быть на берегу, когда «Филадельфия» попытается прорвать блокаду, тебе нужно, чтобы он был с тобой.
– Сделаю, что смогу, – без особой надежды повторила Тамара.
– Отлично. – Он улыбнулся. – Только не забудь сначала поговорить с доктором Саперштейном, чтобы у вас не было расхождений. – Дэни поднялся с кресла и, наклонясь к ней, поцеловал в щеку. – Не смотри так на меня. Все будет в порядке.
Она с отсутствующим видом кивнула. Долгие годы… даже десятилетия ее отец подвергал себя риску. И только благодаря своей сообразительности, а иногда и везению ему удавалось избегать ареста. Интересно, сколько жизней он уже прожил? Ей оставалось только надеяться, что меньше половины отведенных Богом.
В то время, как в ее доме собрались мужчины, Йехан и другие женщины сидели в доме ее дочери Тауфик. Хотя всем им было прекрасно известно о причине, побудившей мужчин собраться, женщины, следуя правилам приличия, ни словом не обмолвились о ней. Вместо этого они ели сладкие пирожные, запивая их густым приторным кофе из крошечных чашечек, и болтали как сороки, обмениваясь сплетнями и рецептами, восхищаясь нарядами друг друга и обсуждая такие животрепещущие темы, как воспитание детей и брачные контракты.
Подобно тому, как Наймуддин держался несколько вдалеке от других мужчин, Йехан сохраняла дистанцию в общении с женщинами. Она сидела близ открытой входной двери, откуда ей была видна ее собственная дверь, от которой ее отделяла всего сотня шагов. Она не принимала участия в женских разговорах и не собиралась этого делать. Все ее мысли были заняты тем, что происходило в ее доме, но отдельные фразы разговора то и дело врывались в ее сознание: «…Я считаю это возмутительным. Ее родители запросили за нее вдвое больше, чем родители Дайаб. Я всегда говорила, что надо иметь дело с родственниками. Дальняя родня обходится гораздо дешевле…»
Йехан волновалась все больше. Прошло полчаса, потом час, потом полтора, а мужчины все еще находились в ее доме. «…Да, но с такими ценами на невест, кто же может позволить себе развод…» Сердце Йехан забилось часто и неровно. «…Он такой замечательный сын, мой Салам. Прошло два года с тех пор, как он отправился в Суэц на работу, и он регулярно присылает нам деньги раз в три месяца…» Йехан забарабанила пальцами по своим прикрытым платьем коленям, ни на секунду не отрывая от двери взгляда. Когда Тауфик, наклонясь, дотронулась до ее руки, она вздрогнула.
