— Известно, кому принадлежал вызванный дух?
— Не знаю.
— Зачем ваш друг вызывал духов? — продолжал Ян.
— Среди прочего, чтобы узнать от них секрет эликсира.
— Но существует ли в самом деле этот секрет? Или же вы считаете меня низкой душой, недостойной его узнать?
— Я считаю вас необычайным молодым человеком, я вам уже говорил, Ян. Мое скромное знание в вашем распоряжении. Но я без всякого притворства считаю его скромным. Думаю, я знаю, что искал Исаак Ньютон, и я вам это уже сказал. Но не знаю, что он нашел. По моему мнению, эликсир вечной жизни — это некая бессмертная субстанция, благодаря которой, например, мертвый пепел способен породить живой цветок.
— Вы видели в его руках что-нибудь подобное?
— Знаю только, что видел однажды в атаноре, который вы купили, какую-то удивительную красную жидкость, пламеневшую в стеклянном сосуде. «Красная ртуть», — сказал мне Ньютон. Но я весьма сомневаюсь, что такое можно пить. Ртуть — это яд.
Карета замедлила ход и вдруг остановилась. Они прибыли на почтовую станцию в Сен-Кантене. Пассажиры вышли выпить горячего вина и подсчитали, что встретят Рождество в Амстердаме. Бриджмен, войдя в гостиницу при станции, подумал, что говорил о духах, банках и о любви — о трех неуловимых силах мира сего, и это заставило его улыбнуться. Но Ян Хендрикс, по крайней мере тот, кто назывался тогда Яном Хендрик-сом, не заметил этого.
Мелкий пушистый снежок шаловливо порхал в воз-Духе.
— Мне вспомнилось, — сказал Бриджмен за ужином, — что голландцы не слишком жалуют французов, после того как Людовик Четырнадцатый напал на их страну. Идея назваться де Бове, как вы предполагали, не кажется мне удачной. Фамилия же Хендрикс здесь довольно распространена. Поскольку недоразумения нам ни к чему, какое имя вы себе выберете?
— А какие у них отношения с англичанами?
— Коммерческие.
— Тогда вернемся к Филиппу Уэстбруку, идет?
Бриджмен кивнул. В конце концов, его компаньон сам был сродни духам, которых вызывал Ньютон: можно быть уверенным только в том, что они существуют, но кто они на самом деле, окутывалось все более плотным покровом тайны. Хотя он-то, Соломон Бриджмен, точно знал имя того, кто был некогда Исмаэлем Мейанотте. Но все же он подумал: уж не послал ли ему этого малого сам Ньютон, чтобы тот продолжил начатое им дело?
Они прибыли в Амстердам 23 декабря в первый час пополудни. Когда компаньоны ступили на землю перед гостиницей, которую кто-то порекомендовал Бриджмену, хрустальный и напоенный запахами воздух залива Зёйдер-Зе вдруг наполнился звуками небесного хора. Момент достиг наивысшей точки.
