– Я не выдержал бы еще одной бессонной ночи, – спокойно сказал он. – Но ты все еще находилась… в сильном возбуждении. Это был единственный способ удержать тебя от непродуманных поступков.
– Я была не в себе? – Она села и с отчаянием посмотрела на него, пытаясь пригладить волосы. – Когда же это кончится?
– Теперь уже не все так плохо, – постарался он успокоить ее и развязал шнур. – С тобой все будет в порядке, Бет.
– Который час?
Он взглянул на часы:
– Почти полночь.
– Полночь? – Она судорожно пыталась сосредоточиться на событиях последних дней. Но мысли ее путались, в голове мелькали какие-то обрывочные воспоминания. – Ты говорил о побеге. Я снова пыталась убежать?
Он слегка улыбнулся:
– Несколько раз. Думала, что ты снова в Форест Хиллз, называла меня Джоном и каждый раз, когда я приближался к тебе, пыталась ударить.
– Джон. Он работал в дневную смену. Когда был свободен, то приходил ко мне в комнату и… трогал меня. Мои руки были связаны, и я не могла сопротивляться, иначе выцарапала бы ему глаза. – Она откинула волосы со лба. – Когда я докажу виновность Шеридана, я приеду в Форест Хиллз с бригадой полицейских, юристов и следователей и выведу на чистую воду администрацию клиники. Я была не единственной пациенткой, которой Джон уделял особое внимание. А чего стоил Севолк!..
Она вздрогнула от воспоминаний, пальцы ее были так стиснуты, что побелели.
Глаза Дика гневно сверкнули.
– Я бы сам с удовольствием принял участие в этом. У нас с твоим другом Севолком есть о чем поговорить.
– Ты имеешь в виду встречу с ним в кафе? – Бет с любопытством посмотрела на него. – Я не очень хорошо помню ту ночь. Что произошло тогда между тобой и Севолком?
Дик молчал. Взгляды их встретились, в его глазах было что-то, что пронзило Бет.
Она вдруг почувствовала, что он собирается протянуть руки, обнять и поцеловать ее.
Если он коснется ее… О Боже, если он коснется ее, то все будет кончено. И даже зная это, Дик не мог удержать своих рук. Он осторожно откинул прядь волос с ее щеки, дотронулся кончиками пальцев до теплой бархатистой кожи… В ее глазах он прочитал, что она, так же как и он, ощущает внезапно возникшее между ними влечение, эту извечную тягу между мужчиной и женщиной. И эта комната, и эта неубранная кровать таили в себе неожиданные возможности.
Может, лунный свет в ее волосах или сознание того, что только старая рубашка скрывает от его глаз ее обнаженное тело, память о котором мучает его до сих пор, вызвали в нем жгучее желание. Он хотел ее. Очень сильно. Прямо сейчас.
