Даже если само притворство просто убивает ее.
К вечерней трапезе Изабель одевалась в высшей степени тщательно. После того как он отказался встречаться с ней в другое время, лишь за трапезой можно будет склонить его поменять к ней отношение. Он считает ее красавицей, но не настолько соблазнительной, чтобы оставить ради нее постель любовницы.
Изабель до сих пор не могла поверить в то, что он сказал. Слишком ранили эти слова. Перед глазами замелькали непрошеные образы, невозможно было избавиться от пустоты после того, как он признался, что ищет удовлетворения на стороне. Ей показалось, что он имел в виду ту темноволосую красотку, которую она заприметила с ним раньше. И, словно в ответ на ее подозрения, ледяной холод проник в ее сердце.
Самое ужасное, ведь она фактически предложила ему себя, а он отверг ее. Он не желал ее. Это ранило больше, чем любая другая обида.
Изабель выпрямилась и постаралась отбросить грустные мысли прочь. Какая ирония судьбы! Единственный мужчина, которого она намеренно пытается соблазнить, невосприимчив к ее прелестям. С другой стороны, разве она не мечтала встретить человека, который хотел бы ее не только за красивые глаза? «Будь осторожнее со своими желаниями, Изабель», – предостерегла она себя.
Стоит внимательнее отнестись к тому, в чем он ей еще признается.
Через год он собирается отослать ее назад, не прикоснувшись к ней. Она бы посмеялась, если бы не было так больно. Мужчина, с которым она обручена, не хочет ее. Вот уж действительно хуже не придумаешь. Уже во время обручения они оба знали, что объявят о разрыве через год. Рори просто выполнял свой долг перед королем, а она готовилась к измене и предательству. Благородство ее нареченного угнетало. Хотя, узнав его характер за прошедший месяц, она понимала, что иначе он не мог себя вести.
Оставалось одно: склонить его к тому, чтобы он изменил свое намерение. Сейчас по крайней мере она знала, с чем предстоит бороться. Он признался, что считает ее красавицей. Вот с этого и надо начать. Ей нужно изыскать какой-то способ, чтобы он влюбился в нее вопреки всем соображениям и доводам рассудка, которые изложил в столь суровой манере.
Всю вторую половину дня Изабель провела, собирая остатки решимости после того, как он оставил ее стоять там, в одиночестве, с прижатыми к щекам руками, чтобы не разреветься. До сих пор она вспоминала, как та же самая рука, которая смертельно точно управляла мечом, нежно дотронулась до ее щеки, оставив просто обжигающий след. Ей удалось заметить мимолетное сожаление, которое промелькнуло у него во взгляде, прежде чем обычные холодность и бесстрастность заняли свое место.
