* * *
Мы сидим у Кеппи под обрамленной рамкой картой Восточного побережья; на ней обозначена глубина океана от Флориды до Мейна. Устроились за столиком поближе к камину, его гудящее пламя согревает нас, а мы наслаждаемся горячим пуншем. Точнее, мы с Гордоном пьем горячий пунш, у Виктора – грейпфрутовый сок. Когда Кеппи принес наш заказ, он так брезгливо посмотрел на сок, будто это был холодный рыбий жир.
Виктор, развязав шнурки, запихивает ботинки под стол и растирает ноги. Закрыв глаза, откидывается назад.
– Как хорошо было, – говорит он. – Уже не помню, когда последний раз катался на санках.
– Я – тоже, – соглашаюсь с ним.
– Можешь себе представить, что прошло, наверное, лет двадцать с тех пор, когда я катался на санках? – удивленно произносит он.
– Так давно? Двадцать лет? – переспрашивает Гордон.
– Трудно поверить. Двадцать лет прошли впустую. Каждую зиму мне казалось, что я упускаю что-то важное, понимаешь? Но так и не догадался, что же именно.
Разговор вертится вокруг этой темы. Гордон рассказывает, как он однажды потерялся в Белых горах в Ньюхемпшире, отправившись туда на пешую экскурсию. Виктор рассказывает, как ездил со своей прежней подружкой в Непал. Бродили там по горам по пояс в снегу. Описывает маленькие гостиницы, где за пятьдесят центов можно снять комнатку на ночь. На обед подавали блюда с дымящимся рисом. Изображает старую индеанку, которая отрезала у него прядь волос и, положив их в стеклянный кувшин, поставила у окна, чтобы любоваться их прекрасной рыжиной.
Заказываем еще по порции. Кеппи приносит нам пунш и подсаживается за наш столик. На нем синие брюки, белая майка с вырезом и фартук с расплывшимся желтым пятном на груди. Он, должно быть, готовил. На лице капельки пота. Человек этот – живая печка. Не знаю, что делает Кеппи летом, когда жарко? Потом вспоминаю, что летом он передает свое заведение сыну, а сам уезжает на острова. Представляю его распростертым на песке, живот вздымается, как воздушный шар, угрожая поднять его в воздух; он полетит над берегом, над волнами, которые сейчас с грохотом разбиваются за его спиной, унесется далеко в небо, к солнцу. Кеппи – космический корабль. Кеппи совершает полет вокруг планеты.
– Что с тобой, Вик? – спрашивает Кеппи. – Выглядишь ужасно и не пьешь. Что с тобой, болен?
– Нет, – отвечает Виктор. – Поправляюсь. Был болен. Сильно болен.
Виктор смеется. Смотрю на Гордона, который не спускает глаз с Виктора. Так я тоже вижу Виктора.
