За все время, пока он был у них, Коля не проронил и десятка слов, обходясь в основном мимикой, кивками, а чаще неопределенным пожатием плеч. Это было бы ничего, если отнести подобную неловкость за счет незнакомого общества, природной стеснительности и недостатка воспитания. Но Маше чудилось, что дело вовсе не в этом, хотя, безусловно, присутствовало и первое, и второе, и третье.
Ее не покидало чувство, что он пристально следит за ней и отделывается односложными ответами, просто чтобы не отвлекаться. Его белесые, слегка прищуренные, узкие глаза чем-то напоминали волчьи, и Маша вдруг почувствовала себя дичью, которую выслеживает хищник.
Она попыталась отогнать неприятное ощущение, посмеяться над своими вдруг возникшими страхами, но у нее ничего не вышло. Стоило ей лишь взглянуть в его сторону, и под ложечкой возникал неприятный холодок, будто предупреждение об опасности.
Когда он наконец ушел, Маша впервые за весь день вздохнула свободно.
— Ты была странная сегодня, Маша, — сказала ей мать слегка недовольным тоном. — Что это на тебя нашло? Почти и не говорила с бедным мальчиком.
— Он мне не понравился, — честно ответила Маша. Она не привыкла что-либо скрывать от матери, даже если и знала, что ей будет неприятно.
— Ничего удивительного. Он такой забитый, неловкий, закомплексованный, так нуждается в нормальном человеческом отношении. Вот посмотришь, как он преобразится, если станет бывать у нас почаще.
— Но я вовсе не хочу, чтобы он часто бывал у нас, — возразила Маша. — Я бы ничуть не сожалела, если бы вообще никогда его больше не увидела. — И, подумав, добавила: — Есть в нем что-то жутковатое.
— Ну, ну, не надо преувеличивать. Ты же будущий педагог. Наше дело не только учить, но и исцелять детские души, если они больны. Если удастся спасти хоть одного такого несчастного, свое жизненное предназначение можно считать выполненным. — Она говорила горячо, увлеченно и с такой убедительностью, что Маша невольно заразилась ее настроением. — Этот мальчик балансирует на краю пропасти. Один маленький толчок в ту или другую сторону решит его дальнейшую судьбу. Мы реально можем помочь ему, даже не столько я, сколько ты. Вы почти одного возраста, у вас больше точек соприкосновения. Он с таким восхищением смотрел на тебя. Займись им, Маша. Это будет большое, благородное дело.
Доводы матери, как всегда, возымели свое действие. Маша встречалась с Колей почти каждый день, помогала ему готовиться к занятиям, подсовывала разные книжки, пытаясь приобщить к чтению, несколько раз возила его в Москву в театр и музеи.
