Бабка быстро стрельнула на него глазами и, кряхтя, поднялась.
— Пойду пока. В конце дня загляну.
— Ага, вот именно, в конце дня.
Дверь в приемную распахнулась, и на пороге возникла высокая стройная девушка. Сидоркин сразу узнал ее. Маша Антонова, учительница из Апрелева.
— Федор Иванович, можно к вам? — Увидев, что он не один, запнулась. — Ой, извините, я не знала, что вы заняты.
— Заходите, заходите, Мария Павловна. Мы как раз закончили.
Маша проводила глазами бабку и, когда дверь за ней закрылась, понизив голос, спросила:
— Вы извините, Федор Иванович, я как раз за дверью стояла. Вот и услышала. Кого убили?
Сидоркин опять полез было в стол, но, вспомнив, что сигареты кончились, в сердцах захлопнул ящик. Маша вздрогнула.
— Может быть, мне не стоило спрашивать?
— Да нет, чего там. Девушка тут одна была, на рынке пробавлялась. Татьяной звали, а по-простому Танькой Мухой.
— Так я же ее знаю. Я зимой малышей своих в Москву в кукольный театр возила, так она мне помогала их развлекать, пока электричку ждали. Хорошая была девчушка, только несчастная очень. Одна совсем. Я ее все в Апрелево к нам звала, в школу, но она не захотела.
Маша печально покачала головой.
— Страшная какая жизнь. Как это случилось?
— Изнасиловал какой-то подонок и задушил. Бросил в кустах. Никаких следов.
— Что, совсем никаких?
— В том-то и дело, что нет. Вот только это.
Он нащупал в кармане крестик на обрывке цепочки, вытащил и показал Маше.
— У нее в кулачке нашел. Отпечатки пальцев не идентифицируются.
Он не стал ей объяснять, почему оставил крест у себя, а не передал следователю. Все равно там это дело всерьез раскручивать не будут. Мало ли нынче погибает бездомных. Спишут со временем, и делу конец. А он все ходил, расспрашивал людей исподволь, вдруг что и всплывет, хотя сам прекрасно понимал, что надежды нет.
Маша взяла крестик, повертела в руках, поднесла к глазам. «КМК». Странные, кривые буквы.
— Что это может означать?
— Да все что угодно. Константин Михайлович Кротов. Кинули меня козлы.
— Кровь моя кипит.
— Вот-вот. А что это на самом деле — кто знает? — Сидоркин устало провел рукой по лицу, будто стирая налипшую паутину. — А герой ваш у меня. В соседней комнате дожидается.
Маша встрепенулась. Из-за страшного рассказа Сидоркина она совсем забыла о причине своего визита.
— Как он там?
— Ничего. Держится молодцом. Мы с ним поговорили по-мужски, обещал подождать пока. Может, что и выяснится, дай Бог.
Машин ученик, Вася Пименов, накануне сбежал из дома, оставив записку, что уезжает в Чечню на поиски пропавшего без вести брата. Сидоркин засек его на станции, отвел к себе и известил Машу.
