— Мудро, — заметил Хьюго, отпустив уздечку и прислонившись к стволу дуба с беспечным видом. Физическая сила, исходившая от его большой фигуры, заставляла Криспина чувствовать себя лилипутом.
— А теперь к делу, Криспин. Где, скажи на милость, моя подопечная?
— Хлоя?
— Она самая.
— Откуда мне знать? — недовольный тон был единственной формой протеста, на которую он осмелился.
— А я полагал, что ты, несомненно, это знаешь, поскольку она была столь любезна… или, скорее, осмотрительна и сообщила мне, что отправляется на прогулку сегодня утром с тобой. — Улыбка Хьюго исчезла, и его зеленые глаза заполыхали холодным огнем.
— Но это же абсурд. — Криспин попробовал прибегнуть к блефу. — Я не знаю, о чем вы говорите, сэр Хьюго. Вы отвечаете за Хлою, а не я. И если вы не можете с ней справиться, это уже не моя вина. — Он охнул, когда две руки Хьюго обхватили его горло.
— Можешь не сомневаться, друг мой. Мои руки достаточно сильны, — вкрадчиво произнес Хьюго.
Криспин почувствовал дыхание Хьюго на своей шее. Он попытался двинуть головой, но длинные белые пальцы сжимались все сильнее.
— Где она?
Криспин закашлялся, помотал головой. Давление на его горло усилилось. Он стал задыхаться, грудь судорожно вздымалась.
— Где она? — вновь раздался неумолимый вопрос.
Черные точки заплясали у него перед глазами, и Криспин почувствовал, что его грудь вот-вот разорвется.
— Где она?
Его плечи поникли, и он попытался заговорить. К счастью, давление ослабло, и тот же вопрос прозвучал еще раз.
— Не знаю, — выдавил Криспин.
Кольцо пальцев вокруг его шеи вновь сжалось, и Криспин подумал, что сейчас вместе с легкими лопнет его голова. Красный туман грозил поглотить его.
— Это правда, — прошептал он. — Пожалуйста…
— Объясни, — руки Хьюго разжались ровно настолько, чтобы позволить ему говорить.
Глотая воздух ртом, он прошептал, что Хлоя по какой-то причине оставила его и поскакала к городу.
Хьюго отпустил шею Криспина и с гримасой брезгливости отряхнул руки.
— Уверен, что тебе известна причина, на с этим можно подождать. Поезжай. И передай Джасперу, что прятаться за спины неумелых приспешников — удел трусов. Если он хочет борьбы, то я готов и жду его… Уже четырнадцать лет, — добавил он. — Скажи ему, Криспин.
Он отступил и наблюдал, как молодой человек вновь сел на лошадь: лицо у него было в красных пятнах, одна рука бессознательно поглаживала горло, на его нежной коже уже проступили багровые синяки. Горло у Криспина слишком болело, чтобы отвечать, даже если бы он и нашел подходящие слова. Еще мгновение назад он смотрел в глаза собственной смерти. Он никогда не мог представить, что пальцы человека обладают такой чудовищной силой. Низко пригнувшись к холке коня, он ускакал.
