– Не знаю, кому ношу, но приказано оставлять сумки вот здесь, неподалеку, в кустах.
– В кустах? Это еще зачем?
– Думаю, что это ворованное или же хозяин кого-то подкармливает, но не хочет, чтобы «опекаемый» знал, кто о нем так заботится.
– Интересно. А что это ты только что вывалил в мусорные баки?
– Ты видел? Слушай, ты уж тогда никому ничего не говори. Эти сумки я забираю именно там, куда приношу сумки с продуктами. Я не знаю, что это за бизнес, но хозяин с меня три шкуры сдерет, если узнает, что я кому-то проболтался.
– Да ты что, я же тебе не враг. Знаешь, Макс, я давно хотел спросить, да вот только не знаю, как ты к этому отнесешься… Обещай, что не обидишься…
– Это ты про мать? – вздохнул Макс.
– Нет, про тебя.
– А-а, ну тогда валяй. Не обижусь.
– У тебя сейчас напряженка с деньгами, ведь так?
– Ну… Дальше-то что?
– Ты прямо как Дрон говоришь. Да я… это… Хотел пригласить тебя пообедать. Ты как, не обидишься?
Максим опустил голову, не ожидая, вероятно, такого предложения.
– Да на что обижаться-то. В кино вон все друг друга пообедать приглашают. Я в принципе согласен. Тем более что жрать охота, сил нет.
– Тогда пошли ко мне. Вот только я сбегаю в фотомастерскую и сразу же обратно. Подождешь?
– Какой вопрос!
Никитка со всех ног помчался в мастерскую. Разочарованию его не было предела, когда ему заявили, что снимки еще не готовы.
«Приходи через полчасика».
Разозлившись, он чуть не ногой открыл дверь и вылетел на улицу. «Взрослым небось все вовремя делают, а мне…»
Но он забыл о фотографиях, когда снова увидел Максима.
– Пошли. Мои предки на работе, а на обед гороховый суп и голубцы. Ты любишь голубцы?
– Ты думаешь, я знаю, что это такое? Голуби, что ли, вареные?
Маша, оставшись одна, несмотря на обещание, данное родителям, что она сегодня не выйдет из дому, первым делом позвонила Монастырскому. Договорившись о встрече, она, ковыляя и скача на одной ноге, выбралась из дому и поехала к нему. Правда, для этого ей пришлось потратить на такси половину карманных денег. Если бы ее спросили, зачем она это сделала, навряд ли Маша призналась бы в том, что поступила так скорее из желания оттянуть время встречи со своими друзьями, чем для того, чтобы действительно заняться французским. Но что сделано, то сделано.
Алексей Константинович встретил ее, как старую знакомую, приветливо, помог пройти в комнату и даже предложил чаю.
Маша немного нервничала. Она сидела за столом и рассматривала расставленные и развешанные по стенам и полкам комнаты чучела маленьких животных и птиц. Одно животное показалось ей знакомым. И пока Алексей Константинович занимался на кухне приготовлением чая, она допрыгала на одной ноге к книжному шкафу, на котором сидела, грациозно вытянув шею и глядя куда-то в пространство, большая, с густым мехом красновато-желтого цвета кошка.
