И любовь их и ненависть их… | страница 5



— Теперь вы должны слушать очень внимательно. Она любила цветы. Это очень важно. Вы должны это запомнить. Лера любила цветы. Цветы были вначале. Ромка появился потом.

Лера все свое свободное время проводила с цветами. Возилась с ними, поливала, опрыскивала, подкармливала, прищипывала, пересаживала. Она сходила по ним с ума. Я знаю об этом, потому что наши с ней матери были старыми подругами, еще со школы, и подолгу болтали по телефону. Они, конечно, не догадывались о наших проделках. Родители обычно считают, что все знают о своих детях, но на самом деле они не знают и половины.

Я часто бывала у них дома. Так получалось. Мать вечно посылала меня с поручениями: журнал забрать, выкройку отнести, передать то, се… Иногда мне дозволялось бродить по квартире, пока мамы трепались по телефону — что бы еще передать друг другу. Так вот, я видела цветы Леры. Таких цветов я больше не видела нигде. И никогда.

Все подоконники, все тумбочки, столики, верхи книжных полок — всюду были растения. Но дело не в их количестве. Это были самые красивые и здоровые цветы в мире! Ни одного испорченного листа, ни одного неправильного или хилого стебля. Они были как с картинки в книжке по комнатному цветоводству. Бегонии, альпийские фиалки, папоротники, аукуба, кактусы, традесканции, гибискусы, фикус, хамеропс… я помню их все наизусть. Я теперь много знаю о цветах, очень много.

— Но ведь у тебя нет цветов, — заметила Наташа и невольно посмотрела на подоконник, где стояли амариллисы и лимон. Марина улыбнулась и воткнула сигарету в блюдечко с таким видом, будто давила таракана.

— Еще бы! Мне всегда неуютно у тебя. Да покажи ты мне кактус — я убегу от тебя за тысячу километров! Я ненавижу цветы. Но тогда они мне очень нравились. Я помню их все, особенно пальму в деревянной кадке и огромный ежовый кактус с пятью маленькими отростками — он смахивал на руку толстяка с растопыренными пальцами.

Я много раз брала у Леры отростки от этих цветов, но у меня они либо не приживались, либо росли неважно. А у нее — ну все на загляденье. Я уже сказала, что Лера любила цветы. Она обрушивала на них волны своей любви, и они купались в этих волнах, грелись в них. И мне кажется, они тоже любили ее. И они были, как это ни глупо звучит, похожи на счастливую семью.

Однажды я очень тихо зашла в ее комнату. Лера не слышала, что я пришла. Она стояла у окна, рядом со своей большой бегонией, и тихо напевала:

— Листья моей бегонии смотрят на запад, и у нее прекрасное настроение.