Роман не ответил. Сжимая в пальцах позабытую сигарету, дотлевшую почти до фильтра, он неотрывно смотрел на дом. Зарешеченное окно на первом этаже притягивало его взгляд, словно магнит. Убитую давно увезли, но ему все чудилось, что она по-прежнему там, и все так же висит на ее ноге розовый тапочек, зацепившись за окоченевший большой палец, а мутные с кровавой сеткой глаза внимательно смотрят сквозь шторы — смотрят прямо на него, словно пытаясь что-то объяснить.
— Ромка?..
Он вздрогнул и уронил сигарету, ожегшую ему пальцы. Перевел взгляд на подъезд, перед которым по-прежнему толпились чуть ли не все обитатели двора, многие из которых то и дело поглядывали в его сторону, потом повернулся и как-то сонно направился в сторону площадки.
— Может, пойдем куда-нибудь, посидим? — предложил Анатолий, хмуро плетясь в кильватере. Роман остановился возле пустых качелей и снова оглянулся на дом. — Ромк, ты меня слышишь? Пошли, а? Такое увидеть — это ж…
— Толь, перестань ты квохтать, я ж не истеричная гимназистка! — буркнул Савицкий, закуривая новую сигарету. — Мне и раньше доводилось покойников видеть. К тому же, я ее и не знал вовсе.
— Тогда чего ты…
— Что-то не так было в этой бабе, — Роман толкнул качели, и они заколыхались вперед-назад с громким скрипом. — Что-то в ней было не то, только я еще не понял.
Толь, как ты думаешь, если покойники шевелятся и говорят с тобой — это нормально, или стоит озаботиться своим душевным здоровьем?
Я ничего не видел! Ничего не было!
…Там и про тебя тоже есть…
И все же, если с разумным негодованием вымести из памяти медленно поднимающееся жуткое лицо, с женщиной действительно было что-то не так. И когда он думал об этом, перед его глазами отчего-то вставали вначале аккуратная нарядная кухня, а следом — ярко-красные кружевные трусики, будто что-то связывало эти две вещи. Но что?
— Да там все было не так, насколько я успел понять, — рассудительно заметил Чернов. — Но вот чего ты туда полез, так и не понял. Чего ментов не дождался?
— Она дернула ногой, — сказал Роман, наблюдая, как из подъезда вышла группа мужчин и остановилась между служебным «газиком» и красной «восьмеркой». — Я решил, что она живая.
— Наверное, посмертные мышечные сокращения. Я про такое слышал.
— Я тоже, — Роман мрачно посмотрел на него. — Но это сейчас здорово рассуждать, а тогда мне что надо было делать? Постучать в окошко и спросить: «Скажите, пожалуйста, это у вас посмертные мышечные сокращения или агония?» Я тебе единственное, что могу сказать, — вот теперь пусть хоть с десяток теток развесят на березе перед моим окном — я даже форточку не открою!
