Практически эта собака жестоко и подло убита.
Перебиты, сломаны обе челюсти: будто пес побывал в молотилке.
«Усыпить его? — тоскливо думал врач. — Дать морфия, чтобы отошел без мучений. Лучше бы спасти, это был бы великий урок ребятам. Да нет, не спасти, где там».
— Несем его ко мне! — велел он и носовым платком вытер руки. — В чем бы его унести?
— Возьмите носилки, — предложил сторож.
Ребята схватили тяжелые носилки — в них рабочие носили бетонный раствор для различных мелких работ. Подняли собаку — доктор пошел впереди, а ребята (человек десять) сзади и с боков поддерживали носилки.
…В дом они внесли собаку на руках. Положили на пол. Доктор шепнул жене — и та увела ребят.
Он стал возиться со шприцем и долго перебирал ампулы — не находил морфий. Нашел.
— Все же легче тебе будет, старина, уверяю.
И — уколол. Пес трудно дышал, засыпая. Доктор же позвонил приятелю.
— Мне бы Ивана Васильевича, — сказал он в трубку. — Да, да, это я. Слушай, есть пациент, на нем сможешь опробовать препарат. Да, множественные переломы… Не человек, собака! Ставь опыт! Она… безнадежна для обычных методов. Что?… Да, уверен, прекрасная возможность опробовать клей! Но требую это делать под полной анестезией. Пес намучился, его били хулиганы. Я думаю, и сердце у него неважное.
Минут через пятнадцать к дому бойко подбежал голубой «Москвич». Из него вылез бородатый толстый человек. Доктор встретил его на крыльце, пожал руку.
— Входи!
Толстяк присвистнул и нагнулся, разглядывая засыпавшую собаку.
— Вот это обработали!
Они уложили пса в корзину. Бородатый набрал номер и по телефону велел «готовить все».
— Сразу на стол? — спросил Розов. — Молодец! Не теряешь время.
— Поможешь?
— С удовольствием.
…В машине врачи говорили только об операции.
Стрелка проскочила в щель, боком задела гвоздь. И не остановилась лизать рану, бежала. На бегу тонко взвизгивала. Этот визг далеко обгонял Стрелку: прохожие останавливались, глядели, а мимо них проносилась рыжая собака с обрывком веревки на шее.
— Взбесилась, — предполагали прохожие.
Куда бежала Стрелка? Поблизости от города еще оставался лес. Летом в нем шумно отдыхали горожане, сейчас же лес был по-осеннему пустой.
В его тишину бежала собака.
Ей случалось и раньше убегать из города в лес — в компании городских собак, охотившихся в лесу за птичками, беспомощно гонявших зайцев. Неслась их визгливая, пузатая, криволапая стая, выпучив азартные глаза, хрипло лая: они воображали себя охотниками.
