— Ясно, — ответили солдаты.
Капитану Савельеву не хотелось ради нескольких домиков, помеченных на карте и входящих в полосу наступления батальона, отклоняться от взятого направления, распылять роты. Железная дорога была куда важней, но оставлять деревушку непрочесанной у себя в тылу казалось опасным и рискованным. Разведчиков под рукой не оказалось, а время не терпело. До наступления ночи железная дорога должна быть перерезана.
— Имейте в виду, — напутствовал лейтенант, — вы можете наскочить на фрицев. Будьте осторожны. Вы, Красильников, за старшего.
Как ни старался Пашка отличиться, но, получив такое задание, он растерялся. Идти вдвоем туда, откуда, быть может, никогда не вернешься. И почему лейтенант выбрал именно его, Пашку, а не кого-нибудь другого? Не замешана ли тут Аня? Нет, Пашка ничего плохого не скажет о своем командире. И сама девушка, кажется, ничем не отличает лейтенанта. Наверно, так надо, если посылают его. Ведь послали же Красильникова. Значит, на них надеются, значит, доверяют, ежели сам капитан одобрил лейтенантов выбор.
И все же, как ни говори, а идти вдвоем черт-те знает куда, когда фрицы тут под носом, в каких-нибудь ста метрах! Кто скажет, что их там, куда они сейчас пойдут, нет? Смогут ли они проскочить незамеченными к этой проклятой деревушке? Красильников солдат бывалый, опытный и к тому же коренной сибиряк, из Тюмени. А он? Что он сделал, чем отличился за эти четыре месяца, как попал на фронт?
Да и там, в тылу, вся его двадцатилетняя жизнь прошла как-то тускло, без взлетов, без особенных падений. После семилетки пошел работать в МТС. Любил приодеться, пошиковать, пошкодить. Девчата любили Пашку за его веселый задиристый нрав.
Шел третий год войны. Пашка все чаще подумывал о фронте. Многие из его товарищей уже успели погибнуть или вернуться инвалидами. Почему-то это не пугало его. Но трудно было решиться сразу расстаться с родными местами, с родной Юрлой, затерянной в уральских лесах, с девичьими посиделками да гулянками в темную осеннюю пору.
Приехал с фронта дядя-танкист, обожженный, обезображенный. Достали самогонку, ради встречи выпили. Ударил добрый самогон в голову фронтовика, и стал он матерно ругать «тыловых крыс». Покраснел Пашка, промолчал. Смутно понимал, что его место там, на фронте. Ночь бродил по улицам села, думал. Утро он встретил на пороге райвоенкомата.
Пашка привыкал к войне постепенно, изо дня в день, точно шел по крутой и скользкой лестнице. За расторопность и исполнительность Шкалябин сделал его своим связным. Пашка успел зарекомендовать себя находчивым и бесстрашным, потому что не кланялся каждой пуле, умел перевязывать раны и накладывать шины.
