Но совершенно иные требования предъявлялись к царице – матери наследников престола. В этом случае супружеская неверность была преступлением перед государством, престолом, династией. Возможно, в истории с Екатериной ход мыслей царя был таким же, как в ночь казни царевича: тогда он просил передать Алексею, что как отец он прощает его – непутевого сына, но как государь простить не может – таков его удел. То же он, в сущности, сказал перед казнью и Монсу: «Мне жаль тебя лишаться, но иначе быть не может».
И теперь, думая о будущем, он, возможно, впервые понял свое беспредельное одиночество, глубокое равнодушие окружающих и непонимание ими того дела, которому он посвятил свою жизнь и которое все теперь может пойти прахом. Кто после его смерти будет править страной – Екатерина или очередной проходимец, прыгнувший в ее постель? Разве не так было с его сестрой, правительницей Софьей – любовницей то ли Василия Голицына, то ли Федора Шакловитого? Но вряд ли он мог даже представить себе, какую бесконечную непристойную вереницу «ночных императоров» открывал бедный Виллим Монс. Деспотия и фаворитизм всегда неразлучны. И Петр решился…
9 ноября 1724 года Петр, как уже говорилось, встретился с глазу на глаз с Монсом, а 10-го рано утром он послал вице-канцлера Андрея Ивановича Остермана к герцогу Голштинскому Карлу Фридриху. Этот немецкий владетель северо-германского герцогства приехал в Россию еще в 1721 году в надежде получить русскую помощь и руку одной из дочерей царя – или Анны, или Елизаветы. Ему пришлось долго ждать – Петр сомневался в пользе для России этого брака, да и с любимыми дочками жалко было расставаться. Поэтому он тянул и своего согласия на брак герцога с Анной или Елизаветой не давал. И вдруг он решился – дело Монса резко подтолкнуло его. 24 ноября царь и герцог подписали брачный контракт. Царь отдавал Карлу Фридриху свою старшую дочь – шестнадцатилетнюю Анну, но будущие супруги отрекались «за себя, своих наследников и потомства мужского и женского полу от всех прав, требований и притязаний на корону и империум Всероссийский… с сего числа в вечные времена». Но тут же был подписан тайный договор, по которому Петр получал право забрать в Россию родившегося от этого брака сына (даже вопреки воле родителей!), чтобы сделать его наследником русского престола.
Екатерина проиграла. Теперь мы знаем, что на протяжении нескольких лет она, пользуясь своим влиянием на мужа, вела тайную интригу против… собственной дочери Анны. Эта умная, красивая девушка слыла любимицей отца и, по мнению многих наблюдателей, император думал о том, чтобы передать престол ей. Есть факты, говорящие, что именно в пользу Анны он подписал завещание после неожиданной смерти царевича Петра Петровича. Екатерина же стремилась выдать Анну замуж за кого-нибудь из иностранных принцев и тем самым освободить место для себя. И царица добилась своего. Накануне ее коронации в Москве весной 1724 года Петр переписал завещание на своего «друга сердешненького». Именно Екатерина должна была стать его преемницей.
