— Здорово. — сказал Вовка Бубен и сел возле меня на табурет: — Ну ты вчера дал! Молоток! Сухач же с водкой мешать нельзя, мне братан сегодня сказал. Вообще помереть можно.
— Я почти… — прохрипел я в ответ.
— А мы вчера смотрим — ты уже никакой. — вступил в разговор виновато улыбающийся Бабай: — Решили тебя домой. Девчонки говорят: «Мы его проводим!». Ну, проводили…
— А вы куда делись, суки? — выдавил я из себя.
— А мы на танцы в ДК пошли. — беспечно ответил Бубен: — Я там с такой телкой познакомился…
— Ты вчера все орал на Наташку: «Чего ты на меня ТАК смотришь?!» перебил Вовку Бабай: — Так я тебе сказать все хотел: она на всех так смотрит. У нее же зрение — минус семь, что ли, а очки она носить стесняется.
«Вот так вот. Конец иллюзий. Лучше б я умер во сне…», — подумал я, но тут спазмы в желудке напомнили мне, что я еще жив, и свесившись с кровати, я начал громкими криками пугать зеленый пластмассовый тазик…
«Обсуждение после просмотра»
— Ну, как история?
— Да ну, фигня какая-то…
— У тебя все фигня! Сам-то что расскажешь, а?
— Ладно, ладно, не наезжай на него. История в натуре говно. Может…
— Пацаны, давайте-ка нальем, а потом я вам расскажу, про холеру.
— Будем здоровы! За удачу! За нас с вами и за хрен с ними! Э, а у меня не нОлито!!
— …
— Ну, а теперь давай про холеру.
Случилось это, когда я уже второй год служил. По моему, даже стодневка уже началась… Сейчас посчитаем: так, если приказ в сентябре, то… Август, июль, июнь… Ну да, стодневка вроде как шла уже, мы, то есть деды, бритыми ходили, обычай такой.
Часть наша была небольшой, сорок с лишком человек. Правда, все чин чинарем, и казарма отдельная, и штаб свой, и столовая с баней.
Служили у нас в основном водители, соответственно, и автопарк имелся, и машины в нем, двадцать колымаг, давным-давно предназначенные к списанию.
Часть стояла в небольшом сибирском поселке, лесозаготовители в нем жили, вокруг тайга, на сотни верст тайга глухая, ни городов, ни деревень поблизости. Горы, правда, в отдалении имелись, назывались — Становой хребет.
Зимой, весной и осенью стояла в нашей части круглосуточная тоска. Делать нечего, развлечений никаких, телевизор «Горизон» только да работа, ибо, как говорил один из наших отцов-командиров майор Пендицкий: «Солдат без работы — это преступление».
Летом же все менялось. Лето в Сибире — как в Сочах. Жара стоит неимоверная, и днем, и ночью. Все ходят загорелые, как негры, при каждом удобном случае сваливают в тайгу, по грибы, по ягоды, благо, этого добра окрест собирай — не соберешь.
