К тому же в 1707 году я писал нашему государю, в Стамбул к французскому послу прибыл посланец от Карла и Станислава Лещинского, после которого Ферриоль обратился к Порте с просьбой о помощи, чтобы «Станислав возмог воспротивиться от царя Московского». Тогда же в Стамбул прибыл посланец крымского хана, который вместе с французом промышлял привести Порту с Россией в ссору…
-Но ведь мы с османами не воевали тогда,– возразил я дипломату.
-Не воевали, это, правда, но это не значит, что так может продолжаться вечно. А тогда крымского хана сместили, если конечно, это можно назвать смещением,– согласился со мной Толстой.
-А зачем французам вообще понадобилось это все?
-Что все?– не понял моего вопроса Толстой.
-Ну, натравливать на нас османов…
-Хм, дело в том, что кроме их желания ввязать турок в войну с Австрией, которая, кстати говоря, претендует на часть владений Испании, которая почти десять лет назад лишилась своего законного наследника. А, как известно король-Солнце пожелал сесть на два трона сразу и посадил на испанский престол младшего сына дофина герцога Анжуйского. Была и прямая выгода Франции от Османской империи, ведь именно благодаря османам она могла вести торговые дела с большим прибытком для себя. Привозят в турецкую землю свои сукна и делают убавку прибыли англичанам и голландцам. Кроме сукна французы ввозят изделия из серебра и злата, а так же стали, сами же вывозят персидский шелк и продовольствие. Видимо именно с этой целью Франция учредила в Османской империи большое число консульств, больше чем любая другая европейская страна. Сейчас на сколько мне известно консульства были в: Алеппо, Смирне, Каире, Бейруте, Триполи, на Кипре и еще в десятке мест, имена которых, признаюсь, забыл.
А что самое бесстыдное и порочащее со стороны французских купцов есть, это то, что они порой торгуют под разными знаменами на приклад под малтинским, ливорненским, мавританским, и многими другими, да и честно сказать, ежели, где слышится про воровство между торговыми людьми – значит, обитают там французы.
Не стыдятся обманывать турок, французы и с монетами, привозят к ним сделанные у себя, тем самым рушат деньгу османскую, сии монеты, снижают ее цену.
Тем самым грабят французы турецкие места без войны и без бою,– грустно заметил старый дипломат, прикладываясь к бокалу с вином.
«А я то по простоте душевной думал, в будущем с Людовиком «пообщаться», может, чего-нибудь интересное узнаю. А теперь уже и боязно смотреть то на него, глядишь, и он сам меня раскрутит, как Казанова восемнадцатилетнюю девственницу».
