— Нив коем случае.
— Какая вы добрая! Спасибо, спасибо!
— Не за что.
— Понимаете, я ей нужен…
— Естественно. Ваше место — рядом с ней.
— Я не должен ее оставлять. Врач сказал, беспокоиться незачем, но картошку она не съела!
— Нехорошо.
— Что там, страшно! Очень хорошая картошка, а она понюхала и…
— Махнула рукой?
— Примерно. Понюхала и ушла. Как тут не беспокоиться?
— Да, это невозможно.
— Если бы я мог посоветоваться с Вольфом-Леманом!
— Посоветуйтесь.
— Он умер.
— Жаль. А если покрутить столик? Граф несколько растерялся.
— Значит, вы поедете на станцию?
— Еду, еду.
— Мне так неудобно. Трудно говорить с незнакомыми.
— Мы знакомы. Я его знала там.
— Где?
— В Америке.
— А, да, конечно. Не здесь, а там, у вас. Прекрасно, прекрасно, превосходно.
Поезд подошел к перрону одновременно с машиной. Увидев Уилбура Траута, Ванесса приветливо воскликнула: «Эй!», на что он ответил так же приветливо и односложно. Он не смутился. Если бы он смущался, встречая тех, кого любил и утратил, ему бы пришлось постоянно краснеть и постукивать пальцами. На перроне — старый друг, вот и хорошо. Правда, он назвал ее Полиной, но она возразила, и тут он уж совсем точно вспомнил, что перед ним — та единственная, на которой он так и не женился.
Ванесса объяснила, почему она здесь, они потолковали о прошлом — о его приемах, о гостях и о том, как он прыгнул в фонтан, не сняв вечерний костюм. Но все это были пустяки. Не об этом он думал.
— Можно тут где-нибудь выпить? — спросил он, и она справедливо ответила, что выпить можно в «Гербе Эмсвортов». Да, в Маркет Бландинге были другие заведения — мы не забыли «Гуся и Гусыню», «Веселых Лодочников», «Отдых Возницы» или, скажем, «Жука», — но они годились скорее для пролетариев, чем для приезжих миллионеров. Ванесса сообщила об этом Уилбуру, обрадовала Ваулза, посоветовав ему присесть к стойке, и повела спутника в дивный сад, чтобы выразить мысль, томившую ее с момента встречи.
— Уилли, — сказала она, — у тебя жуткий вид.
Он не обиделся. Он и сам так подумал, глядясь утром в зеркало.
— Я много пережил, — со вздохом ответил он.
— А что такое?
— Долго рассказывать.
— Тогда сперва объясни мне, почему тебя занесло в Бландингский замок.
— Это все к тому же.
— Ладно, тогда — слушаю.
Для вдохновения он выпил свой джин с тоником, подумал и начал:
— Сперва я развелся.
— С кем? С Луэллой?
— Нет.
— С Марлен?
— Нет, нет. С Женевьевой.
— А, с Женевьевой! Читала.
— Я очень страдал.
Ванесса подумала, что можно бы и привыкнуть, но по тактичности своей ничего не сказала. Видимо, утрата третьей жены, вечно жевавшей резинку и сюсюкающей, сильно огорчила его.
