— Может вернуться.
— Да, я тоже боюсь.
— Наверное, это он и есть. Нет, не там, левее.
— Ты прав, это мистер кх… ых…
— Назовем его Икс.
Говард Чесни был невысок, но весьма изящен. Все сверкало совершенством — костюм, трость, шляпа, только глаза находились слишком близко друг к другу.
Зная, как нелегко его брату знакомить людей, Галли взял все в свои руки.
— Здравствуйте, — сказал он. — Я брат лорда Эмсворта, Трипвуд. А вы — друг моего племянника Фредди. Как он там?
— О, прекрасно!
— Продает этот корм?
— О, конечно!
— Очень хорошо. Хвалю. Мой брат говорит, вы тут с ним веселитесь.
Говард Чесни выбрал бы другое слово, но стерпел и заметил, что ему очень нравится замок. Нравился ему и шропширский ландшафт. Вчера он шел до станции пешком, сегодня пойдет обратно.
— Это хорошо, — одобрил Галли. — А то мы с Кларенсом, сестра, герцог… Вот тот солидный господин — герцог Данстаблский, а тут — сестра, леди Констанс. Так вот, в машину мы все не влезем. Герцог солиден, повторю, а Кларенс — вроде осьминога. Куда приятней брести, как цыган, распевая песни!
Говард Чесни удалился, а Галли продолжал:
— Ах, Кларенс, как ты прав, что не купил эти акции! Дело в том, что у него глаза рядом. Это бывает, но если есть на свете жулики — а уж я их навидался! — он из них. Где его только Фредди выкопал?
3
А в Бландингском замке, в своей комнате, Бидж пил предвечерний портвейн, являя картину покоя и безмятежности.
Она была обманчива. Мы не скажем, что грудь его терзали хищные птицы, но покой от него ушел. Чуткая душа не выносила атмосферы, воцарившейся вокруг. Бидж заметил, как расстроила его лорда весть о приезде сестры, и он предвидел тяжкую пору. Вот если бы, думал он, здесь был мистер Галахад, он бы все уладил; и тут вошел Галахад.
Мы опять же не скажем, что Бидж подпрыгнул, он был слишком весом; но он вылез из кресла, словно гиппопотам, выходящий на берег. Чувствовал он точно то же самое, что чувствует осажденный гарнизон, когда прибывает морская пехота.
— Бидж, — сказал Галахад, — перед вами олень, стремящийся на источники вод.[4]
— Я скоро понесу в гостиную чай, мистер Галахад.
— Что мне чай! Портвейн, и ничего другого. И в гостиную я не пойду. Я сюда и пришел, чтобы обсудить этих подонков.
Вынимая второй бокал, Бидж поджал губы: гостей обсуждать не положено. Однако глаза у него блестели. Он был не только дворецким, но и человеком.
— Начнем с Чесни, — предложил Галли.
— Я не привык к таким людям, сэр, — ответил суровый Бидж.
