— Те-те-те, — сказал Аверин. — «Прана»?
Юон засмеялся.
— Одно из наиболее замечательных свойств живой материи заключается в том, что она способна существовать и развиваться там, где это кажется принципиально невозможным... До каких только открытий не доходит природа, да и человек в том числе! Действительно, в вашем времени говорят о широчайшем диапазоне условий, в которых может существовать жизнь. При этом никто не отваживается провести четких границ: «а вдруг...» Так было и в данном случае. В Индии всегда было много людей, но далеко не всегда там было много пищи, вот эта беда и привела к открытию праны: оказалось, что стоит только научиться дышать определенным образом, концентрировать внимание, и необходимую для жизнедеятельности организма энергию и информацию можно получать прямо из воздуха, довольствуясь при этом чрезвычайно малым количеством вещества... Ты, конечно, понимаешь, что речь идет не о «воздухе», а о рассеянной в энергосфере планеты информации, поступающей от Солнца. Это, я бы сказал, самый простой и самый благородный путь развития для любых форм жизни, исключающий необходимость прохождения множества ступеней. Когда пищи много, можно с уверенностью говорить о том, что информация прошла множество ступеней, претерпела ряд метаморфоз, оказавшись труднодоступной для считшвмия и использования: информацию эту сначала поглотили и использовали растения, затем — животные и только лотом — человек. А какова этическая сторона этой, лесенки? Животные были вынуждены поедать растения, уничтожать. В свою очередь, человек оказался вынужденным поедать животных и тоже уничтожать их, А это далеко не всегда приятно. Многие в вашем времени с yдовольствием питаются трупами, но далеко не у каждого поднимется рука с ножом, чтобы прервать чью-то жизнь, потушить свет этой жизни в чьих-то глазах...
— Уж не хочешь ли ты сказать, что в вашем времени...
— Разве ты сам в этом не убедился?
— Тогда объясни: если все вы питаетесь таким вот образом, зачем и почему у вас сохранился язык, зубы, пищевод, желудок? Ведь любой орган, если он не упражняется, должен атрофироваться!
— А почему бы тебе не продолжить? — пальцы на ногах, волосяные покровы на голове... Нет, Коля, все это не так быстро происходит. Да и зачем? Если что-то в организме оказывается «не у дел», эволюция не спешит избавиться от этого, как от балласта. Сначала всегда идет переоценка ценностей: в таких-то процессах то-то и то-то больше не нужно. А может быть, где-нибудь еще пригодится? Не так-то легко природа расстается с тем, что было создано ценой множества проб и ошибок! И разве мы, люди, поступаем иначе? Разве мы торопимся отправить что-то на переплавку, в утиль только потому, что оно устарело? Природа — рачительный хозяин. Зачем зубы, зачем язык?.. Попробовал бы ты поговорить со мной без зубов и языка... — Юон повернулся в сторону моря и, сложив ладони рупором, крикнул: «Э-ге-эй, Му-ур, Росто-ок! Нам пора-а-а... — потом снова повернулся к Аверину. — Да и зачем это? Я мог бы прочесть тебе длинную и нудную лекцию о том, какие функции взяли на себя органы, ранее вынужденные расходовать до семидесяти процентов получаемой организмом энергии на пищеварение... К тому же за долгие миллионы лет Мы основательно привыкли к внешнему облику человека, выработали конкретные и вполне устраивающие нас эталоны красоты и гармонии человеческого лица и тела. Стоит ли менять все это? А вот и наши друзья...»
