– Мне не приходилось совершать большие переходы, я был кавалеристом, – продолжал мистер Терпин. – Но все-таки военная жизнь – совсем другая... Например, наши привалы... О, у нас не было ни кровати, ни ванной. Об ужине я и не говорю.
Дина попыталась представить, как жили на войне многие мужчины. Многие, но не Сайлас. Он не пожелал воевать.
– А как же сражения? – спросила она. – Вы... вы во многих сражениях принимали участие?
– Думаю, во многих. Это, конечно же, самое худшее на войне. Все остальное можно рассматривать как приключение, но когда в тебя стреляют и ты вынужден убивать... Такое никогда не забудешь. Но почему мы говорим о таких неприятных вещах? Война закончилась, и я этому очень рад.
Значит, он действительно убивал. Значит, она вышла замуж за человека, убивавшего других людей.
– Я... я думаю, нам лучше уснуть побыстрее. Ведь завтра рано вставать.
Мистер Терпин утвердительно кивнул:
– Да, разумеется. – Он снял сюртук и бросил его на стул поверх ее вещей. – Я... Хм... Мне надо сесть на кровать, чтобы разуться, если вы не возражаете.
Дина уставилась на его широкую грудь, казалось, что сейчас, когда он снял сюртук, она стала еще шире.
– Нет-нет, конечно, нет, – ответила она.
– И потом... Полагаю, вы должны пообещать, что не будете смотреть, когда я буду переодеваться. Хотя, если вам так любопытно, то я, конечно, не возражаю.
Вместо ответа она повернулась на бок и укрылась одеялом с головой. У нее за спиной раздался смешок.
– Обещаю, что не буду переходить в наступление.
Дина пыталась успокоиться, но у нее ничего не получалось. Казалось, каждый нерв ее тела был натянут, словно фортепьянная струна; и с каждым мгновением она все больше нервничала.
Тут послышался какой-то стук – на пол упал сначала один сапог, затем второй. Потом кровать покачнулась – он поднялся на ноги. Когда же послышался плеск воды, Дина крепко зажмурилась, она представила, как ее муж – возможно, он уже был без рубашки – наклоняется над раковиной. Ей очень хотелось повернуться и взглянуть на него, и она ужасно стыдилась этого своего желания.
Нет-нет, ей не следует об этом думать. Ведь она весьма благоразумная взрослая женщина, а не глупая девица. К тому же мистер Терпин совершенно недвусмысленно дал ей понять, что она ему не нравится.
Внезапно кровать снова качнулась, и Дина вдруг почувствовала, что вот-вот повернется к мужу. Она в отчаянии вцепилась в край матраца, и ей все же удалось совладать с собой. Но что он делает? Неужели собирается лечь с ней рядом?
