— Здорово, отцы, — кашлянул я, привлекая к себе внимание. — Вы чего ж это окурками пуляетесь? Как я понимаю, один пожар тут уже был, не многовато ли?
Меня заметили.
— Здорово, сынок, — усмехнулся лысый дядька с дочерна загорелой физиономией, обнажая в ухмылке гнилые зубы. — Ты, часом не из пожарной инспекции будешь?
— Не, мужик, обижаешь. Я это так, к слову. — Уточнять, из какой я инспекции, пожалуй, не стоило.
— За державу, значит, обидно… Ну-ну. Чего-то мне личность твоя незнакома. Ты с химзавода, что ли?
— Не, я приезжий. Тут такое дело… — вполне натурально замялся я, соображая, как бы понежнее подрулить к вопросу жилья.
— О делах, знаешь, давай после, — отозвался дядька. — Садись-ка лучше с нами. Потребляешь? — кивнул он на бутыль.
— Можно, если по чуть-чуть. — Пить в такую жару, понятное дело, смертоубийство, но отказ снизил бы мои шансы до нуля. А вечер всё же скоро перейдёт в ночь, и надо же хоть где-то спать.
— Само собой, по чуть-чуть, — хитровато подмигнув, согласился мужик. — Мы тут, главное дело, только сели. Меня Фёдором звать. Фёдор Никитич, стало быть.
— Алексей, — коротко представился я, присаживаясь к газете. Остальные двое сотрапезников отозвались:
— Семён Андреич.
— Михал Алексаныч.
Произнесли они это почти одновременно, и лишь позднее, по ходу дела, я сориентировался, кто из них Сёма, а кто — Мишаня.
— Ну, приступим, — бодро скомандовал Фёдор Никитич, сворачивая бутылке жестяной колпачок.
Неужели из горла пить придётся? Не хотелось бы, с детства всё же приучен к гигиене. Конечно, много чего потом было, да и служба, само собой, но тем не менее.
Впрочем, тут же на газете образовались три стопочки и бумажный стаканчик, видимо, из-под творога. Как я понял, персональная забота обо мне.
Никитич аккуратно разлил водку и, переждав секунду, объявил:
— Ну что, за встречу так за встречу. Вздрогнули?
Мы вздрогнули. Ну и дрянь же этот местный разлив!
— Ты закуси, закуси, — протянул мне огурец Мишаня. — Напиток, он закуси просит.
— Это уж точно, — подтвердил Никитич. — Он дело говорит. Ты, парень, закусывай, не жмись. У нас тут, конечно, небогато, зато всё по-людски. Ну так что у тебя за проблемы? — без всякого перехода вперился он в меня желтоватыми, похожими на кошачьи глазами. — Давай, колись. Может, подмогнём чем.
— Да, в общем, обычное дело, мужики, — я заговорил не спеша, как и подобает в таких случаях. — Я сам из Столицы, еду вон к тётке, в Грибаково. Может, знаете, это малость не доезжая Заозёрска. Ну вот, а с билетами сейчас напряжёнка, удалось только до Барсова взять, а отсюда не раньше понедельника, здешним поездом. Так что перекантоваться где-то надо три ночи, а гостиница у вас на ремонте. Такие вот пироги с капустой получаются. Пробовал я тут на постой напроситься, да обломилось. Мне заплатить-то есть чем, отпускные вон получил, да только народ здесь у вас… недоверчивый какой-то. Одна баба, правда, согласилась, да столько запросила, что лучше уж на вокзал. А остальные просто шуганули.
