— Что это был за человек? — послышался строгий голос гнофора.
— Не знаю, святой отец. Он все время сидел ко мне спиной, и я не видел лица. У него светлые прямые волосы до плеч, сильные жилистые руки… Высокий. Одет довольно бедно, во все синее. Только плащ мне показался из дорогого материала, скорее всего, из ригийского шелка, но я не уверен в этом, святой отец.
— Уж не Синий ли это пустынник?
Сурт съежился.
— О чем говорил высокий? — после короткого молчания спросил гнофор.
— Я плохо слышал его, святой отец, — сказал Сурт. — Но, кажется, они беседовали о том, что происходит в Стране.
— А о тайнике с записями не упоминали?
— Нет, святой отец. По-моему, нет…
— Ладно! Теперь я убежден, что тайник именно в этом забытом храме! Надо спешить! — Гнофор поднялся. Торопливо, но без суеты и видимой тревоги подошел к лошади и, взобравшись в седло, оглянулся на Сурта: — Ты вот что… Столичный начальник отряда много знает. Обязательно разыщи его и…
— Я убью его, святой отец!
— Уедешь отсюда погодя, не сразу. — Плеть громко хлестнула в воздухе, и подковы глухо застучали по каменной мостовой.
Сурт постоял в задумчивости, опустился на колени и стал молиться маленькой статуэтке какого-то идола, которую всегда носил с собой, а когда поднял голову, увидел стоящего перед ним с обнаженным мечом Никора. В сухих глазах мальчишки на мгновение вспыхнул испуг, перевязанная рука дрогнула и медленно легла на грудь.
— Ну, гаденыш!..
Меч со свистом рассек воздух.
Сурт с непостижимой быстротой кинулся в сторону, перевернулся несколько раз и, пока Никор опомнился, был уже далеко.
С минуту Никор стоял, как заколдованный, потом приблизился к тому месту, где только что скрылся маленький негодяй, и уже сделал шаг, чтобы войти во двор дома, как вдруг услышал за спиной давно забытый голос:
— Стойте, Гел! Остановитесь!
Столбы рухнули — сначала один, за ним другой, — и лавина бесформенных камней чуть не раздавила Никора. Сильная рука вовремя схватила его за ворот и отшвырнула на мостовую.
Человек в белом плаще проскочил мимо, одним махом преодолел возникший завал и исчез за ним. Сидя на неровных булыжниках и машинально массируя ушибленный локоть, Никор бормотал растерянно, сквозь слезы:
— Может ли быть… может ли быть…
Потом стремительно поднялся и закричал:
— Рит! Это же вы, Рит! Или дух ваш? Или добрый спаситель в вашем облике?..
Лоэр скоро вернулся и улыбался, стоя на вершине завала, глаза его светились нескрываемой радостью. Он сбежал к Никору и так крепко прижал к себе, что кости у того хрустнули и сдавленный крик вырвался из груди:
