Гейлен вежливо улыбнулась Фрэн и задумалась над тем, было ли у них с Фрэн что-то общее. Явно у них не было ничего общего во внешности и, наверное, в характере тоже. Фрэн. Эмералд. Гейлен. Что было реальностью, а что искусством?
– Приятно познакомиться с тобой, Фрэн.
– Мне тоже приятно познакомиться с тобой. Не могу дождаться, когда прочитаю твой рассказ. Джейсон не перестает им восторгаться.
«В самом деле?» – Гейлен застенчиво посмотрела на Джейсона, чтобы получить хоть какой-то утвердительный знак – улыбку, кивок, но светло-голубые глаза Джейсона избегали встречи с ее взглядом.
– Джейсон, мне пора идти, – сказала Фрэн. – Извини, что не смогу пообедать с тобой, работаю для «Тиффани». Увидимся вечером. До свидания, Гейлен.
Гейлен подошла к окну, когда Фрэн и Джейсон поцеловались. Мимолетный поцелуй на прощание, ничего более. Но и этого оказалось более чем достаточно.
– Она очень красивая, – сказала Гейлен, когда Фрэн ушла. Она говорила, глядя на грозовые облака.
– Что-то с тобой происходит. – Джейсон не обратил внимания на слова Гейлен о Фрэн. Может быть, он просто не расслышал ее.
– Что? – Гейлен повернулась и посмотрела на Джейсона – серьезно ли он говорит. Его светло-голубые глаза были серьезными.
– Ты выглядишь неважно, кажется, похудела.
Почувствовав неловкость, Гейлен обхватила себя руками.
Она и правда похудела. Иногда она так увлекалась, когда писала свои рассказы, что даже забывала поесть. Она и так всегда была очень хрупкой, а теперь Джейсон – Джейсон! – заметил, что она стала выглядеть еще более похудевшей и еще более неуклюжей. Гейлен потянулась за своей матерчатой сумочкой.
– Мне пора идти.
– Пообедай со мной. – Джейсон загородил ей дорогу. – Фрэн только что отказалась, а я заказал обед на двоих в «Люмьере». Ты присоединишься ко мне?
«Люмьер»… Гейлен слышала об этом дорогом, изыскан ном, роскошном ресторане. Мало кто мог заказать там столик. Для этого нужно быть известным человеком.
– Я не одета… – Гейлен посмотрела на свое шерстяное пальто, которое она купила уцененным – уже не новым, – когда на смену бабьему лету неожиданно пришли ранние морозы. Под пальто на ней было старенькое хлопчатобумажное платье. У нее не было одежды, подходящей для обеда в «Люмьере».
– Кого это волнует? – спросил Джейсон.
«Тебя это волнует, Джейсон. Уверена, что тебе это не безразлично. Просто ты слишком вежлив, слишком хорошо воспитан, чтобы показать свое беспокойство».
Позже вечером в этот же день, когда Гейлен думала об обеде с Джейсоном в «Люмьере», она даже не могла вспомнить, притронулась ли к изысканной еде. Она также не могла вспомнить, был ли кто-то еще в ресторане, какого цвета была скатерть на столе, как звали официанта, какие цветы стояли на столах, какие картины висели на стенах. Гейлен не могла вспомнить ничего из тех простых вещей, которые многие считали такими запоминающимися в интерьере ресторанов.
