Его обуял ужас при мысли, что она осталась прежней очаровательной, желанной и дерзкой Фэнси.
Она была его подружкой в школе и любовницей в колледже. Больше чем любовницей. Она была его жизнью. Она была для него всем. Конечно, он не позволил ей узнать глубину его любви. Для этого он был слишком горд.
Он медленно попятился от гроба. Стройная фигура Фэнси прокладывала путь сквозь безмолвную толпу… к нему.
Прошло ровно десять лет с тех пор, как она порвала с ним, потому что он не согласился поехать вслед за ней в Нью-Йорк, а твердо решил после колледжа вернуться в Парди и взять на себя управление фермами отца и деда. Он занялся молочным хозяйством, сколотил за эти годы состояние и завоевал почет. Ему принадлежали пять тысяч акров зеленых пастбищ и тысячное стадо породистых коров. У него был личный самолет и аэродром. Он женился на красавице Нотти Дженкинс и два года назад овдовел. По прошествии обусловленного приличиями срока весь город, и его близнецы в том числе, словно сговорившись, решили женить его вторично. И каждый – будь то мужчина, женщина или ребенок – убеждал его, что ему не найти лучшей пары, чем прелестная Грейси Чапмен, новый городской ветеринар.
Джим как раз думал о том, чтобы сделать предложение Грейси, когда заехал к Хейзл и обнаружил ее со сломанной шеей, распростертую на земле рядом с приставной лестницей. Потрясение еще не прошло, но все понимали, да и сам он прекрасно знал, что это лишь вопрос времени и предложение будет сделано и принято.
Так почему же он, процветающий фермер, отец подрастающих близнецов, у которого впереди счастливая жизнь с прелестной женой, – почему он не может просто взять и повернуться лицом к Фэнси, одарить ее самоуверенной или хотя бы небрежной улыбкой, сделав вид, что его вовсе не терзают воспоминания о том весеннем дне, когда она лежала обнаженной среди цветов, что память о жестокости их разрыва не выворачивает ему душу? Что, по его мнению, все сложилось к лучшему для них обоих?
Он должен повернуться к ней. Но он как будто прилип к месту.
Так всегда было. Как только Фэнси возникала рядом, с ней вместе появлялось и это сокрушительное, переливающееся через край ощущение физической тяги друг к другу. Словно они одни в комнате. Словно они одни в целом мире. А он не любил, когда что-нибудь захлестывало его с головой. Особенно если дело касалось собственных эмоций.
После ее отъезда он никогда и ни к кому не испытывал подобной страсти. Ни к Нотти – своей смуглой миниатюрной красивой жене, которая так старалась ему угодить. Ни к прелестной золотоволосой Грейси, которая обхаживала его еще ревностней.
