А она не спит.
Не прогнётся половица,
Дверь не заскрипит.
Так и бродит между нами,
Как полночный вор,
Пробираясь временами
В стихший разговор.
С осторожностью излишней
Спрячется меж штор…
И никто её не слышит,
И не знает, что
В сумраке тревожной ночи,
Слова лишена,
Очень тихо, тихо очень
Бродит тишина.
В дом мой старый, обветшалый
Я его не приглашала,
Не ждала в тот вечер никого.
А оно в квартиру влезло,
На краю присело кресла,
Завело неспешный разговор.
Что обуза небольшая,
И ничуть не помешает:
Мало ест, не пьёт, шаги тихи.
И, его не замечая,
Буду я за чашкой чая
Как всегда, писать свои стихи.
Самым правильным решеньем
Было – гнать его в три шеи,
Деликатность подвела. И вот,
Я подумала – ну ладно,
Пусть гостит, раз ненакладно.
У меня теперь оно живёт.
Если честно, поначалу
Я его не замечала,
Но потом в душе вскипела злость,
Вышло вот какое дело —
Мне за чаем не сиделось,
Не писалось, даже не спалось.
Никаких от гостя выгод,
А уже неловко выгнать,
И привыкла я к нему притом.
Из угла хожу я в угол,
Мысли чёрные как уголь...
Не пускай кого попало в дом.
С. А.
Спокойна, холодна и деловита
Я появляюсь на работе в восемь.
Окружена заботами, как свитой, —
Свою печаль я не лелею вовсе.
Она живёт во мне спокойно, мирно,
Не требуя ни водки, ни разгула,
Растёт неприхотливо, как пустырник.
Она почти ручная – не акула.
Мы обе с ней тактичны и не вздорны,
Не ссорились ни разу, не кричали,
Нежны, миролюбивы непритворно.
Но хочется порой моей печали,
Когда пробьют часы на стенке белой
И суток новых возвестят начало,
«Любимый мой», – чтоб ночь тебе пропела.
Или хотя бы только промолчала.
Постоянно со мной, чтоб её отыскать
Не нужны ни фонарь и ни лупа.
Вспоминаю о ней – пробирает тоска, —
Эта глупость, кошмарная глупость.
Не упрятать её, я старалась, – всё зря —
Прорывается, стерва, наружу.
Эх, ружьё бы побольше да полный заряд,
Пристрелить бы… Но нет таких ружей.
Проходили болезни, надежды и злость,
А друзья забывали в разлуке.
Лишь она неотступна, признаться пришлось —
Нет на свете надёжней подруги.
Неотлучно при мне, как покорный слуга,
Не сбежать от неё, хоть ты тресни.
И не знаю, за что я ей так дорога,
Как мотив полюбившейся песни.
Страшный Суд разберётся за пару минут:
Блуд, гордыню, отсутствие веры
Мне простят, только глупость поставят в вину.
Приговор будет – высшая мера.
РАЗГОВОР С ВНУТРЕННИМ ГОЛОСОМ
Катюне Морозовой
Ветерком повеяло, и слезинку сдунуло.
Обманули девочку.
Головой бы думала.
Отражает зеркало месяц светло-бежевый.
