Доктор отметил, что Руцбанн проявил разумную инициативу и пригласил всех, кто мог понадобиться.
— Господа, кажется, я нашел решение нашей проблемы. Объекты не выносят близости металла…
— О! — вырвалось у старшего инженера.
— Именно так, Браун. Поэтому нужно срочно выгружать их.
— Но хранилище еще не готово, сэр, — возразил бригадир Хаско.
— Не имеет значения. Браун, вспомните, какая температура была в «месте первичного хранения»?
— Всего лишь минус два по Цельсию…
— Вот то-то и оно. А сколько могут дать ваши переносные установки?
— До минус восьмидесяти по Цельсию.
— Вот вам и выход. Хаско, обеспечьте порядок и секретность.
— Есть, сэр!
— Капитан Шиман, выделите людей для разгрузки, а вы, Браун, разворачивайте мобильные криокомплексы.
— Но как решить вопрос с намораживанием, сэр?
— Это тоже просто. Капитан, у вас есть герметичные спасательные домики?
— Как и положено, сэр, в расчете на весь экипаж, — доложил капитан Шиман.
— Вот и отлично. Возьмете у капитана четыре домика, Браун. Еще вопросы, господа? Вопросов не было.
— Тогда приступайте — время не ждет. Когда подчиненные ушли, Руцбанн развел руками и елейным голосом произнес:
— Не знаю, что бы мы делали без доктора Фонтена…
— Это лесть, Руцбанн? — самодовольно улыбаясь, спросил доктор.
— Какая же лесть, сэр? Истинная правда…
Час назад людям капитана Локвуда доставили горячий обед. После двенадцати часов в оцеплении это было очень важно. До этого десантники имели возможность есть только калорийные галеты. Да и те пополам с песком, а для горячего обеда был предоставлен небольшой фургончик, где можно было посидеть на стульях и даже снять шлем.
Настоящий суп в пластмассовых тарелочках солдаты восприняли как заказ из дорогого ресторана, хотя у себя на десантном транспорте получали такие обеды каждый день.
Чтобы не нарушать оцепление, солдаты обедали повзводно. И только когда последний десантник вернулся в цепь, дошла очередь до капитана Локвуда и его лейтенантов.
За стенами фургончика продолжала бесноваться песчаная буря, а внутри было тихо и тепло. Выходить обратно на ветер никому не хотелось, но Локвуд обязан был подать личный пример.
— Ну вы тут посидите еще пять минут, а потом отправляйтесь к взводам, — распорядился он и, вздохнув, первым покинул фургон.
Солдаты снова стояли в оцеплении. Ветер постепенно наметал возле их ног высокие кучи песка, и тогда неподвижно стоявшие фигуры оживали. Они утаптывали песок толстыми подошвами и снова впадали в оцепенение.
