– Иппон[3] , Лесли! – остановил своего мутанта Граф, по-прежнему остающийся вне кадра.
Лесли уже занес свой кулачище для окончательного удара, но тут же замер, точно окаменел. Татуированная конечность зависла в воздухе. Казалось, Граф отключил его какой-то невидимой кнопкой.
– Все, Лесли, поединок окончен, – продолжил Граф.
Прямо детская игра «замри-отомри». Лесли «отмер» и быстренько убрался из кадра.
– Сергей Владимирович, как ощущения? – спросил Граф с трудом приходящего в себя Хмурого.
– Да так, – массируя челюсть и затылок, произнес сумевший подняться на ноги подполковник.
– Удар держишь хорошо, продержался почти целую минуту, – продолжил Граф. – Обычно Лесли укладывает противника в течение восьми секунд. Итак, подполковник, твое индивидуальное задание будет быть у Лесли спарринг-партнером, или, выражаясь вашим армейским языком – «куклой». Если получится, можешь его покалечить или даже убить. Я не рассержусь. Он же до поры до времени не будет работать против тебя в полную силу. Но в один прекрасный день я дам ему команду не щадить тебя. Тебе, правда, об этом не сообщу, уж извини...
Из Хмурого решили сделать «долгоиграющую куклу». У Графа тут и в самом деле «замок развлечений» какой-то.
– Проводите Сергея Владимировича в душ, до этого покажите врачу, – распорядился Граф.
С двух сторон от Хмурого выросло по охраннику. У каждого на поясе висело по резиновой дубинке, на плечах были нашивки частного охранного предприятия «Парадигма».
– Ну, как вам бравый десантник? – появившись на пороге кабинета, сразу же спросил Граф.
– Обычно поединки проводятся в равных весовых категориях, – ответила я, лишь бы хоть что-нибудь ответить.
– Это в спорте. У нас тут немного другое... Даже не немного, а совсем другое, – после небольшой паузы поправил себя Граф. – Знаете, я наблюдал, как вы смотрите бой, по собственному монитору, – сказал он, кивнув на противоположную стену.
Только сейчас я заметила замаскированный глазок скрытой камеры. До этого мне было как-то недосуг проверить, наблюдают за мной или нет.
– Сказать, как вы выглядели, наблюдая избиение вашего приятеля? – присев поближе ко мне, спросил Граф.
– Ну и как же? – отозвалась я.
– Простите за откровенность, как самка... Точнее, как сучка, которой интересно, кто из кобелей перервет другому глотку.
Здорово он меня приделал. Со стороны, выходит, виднее. А я и в самом деле болельщицей себя ощущала. На моих глазах безглазый мутант мог оторвать голову человеку, к которому я неплохо относилась, а я сидела и пялилась, может, лишь губы покусывала. Противно, самой теперь противно... А этот Граф умеет ловить на слабостях и несовершенстве. Каждого поймать может.
