— Нет, как раз напротив.
Атайя описала в общих чертах всю историю, сообщив, что мало помнит о самих муках, и рассказала о своей странной силе — не только о быстром физическом выздоровлении, но и об удачной транслокации и зернах мекана… о том, на что наткнулась в мозгу селянки.
— Не могу утверждать на сто процентов, конечно, пока не вернусь в Пайпвел и не увижу собственными глазами, что Эмма стала колдуньей. Но я просто знаю: это будет так.
Губы лорда Бэзила напряглись, чтобы выдать слово «вздор», но он осекся, возможно, вспомнив, что то же самое говорил некогда и о транслокации — о заклинании, которое ныне испытал на себе. Вместо обвинений в хвастовстве он посмотрел на Атайю, полный благоговения и тревоги. Хедрик давно убедился, что Атайе можно верить, и теперь прикусил губу, напряженно думая о том, каким значением обладает новое умение.
— Что со мной происходит? — спросила Атайя в надежде, что один из мудрых мастеров прольет свет на волнующий ее вопрос. — Что натворила блокировка?
Мгновенного ответа не последовало. Оба молчали, обмениваясь недоуменными взглядами, и рассуждали над задачей. Атайя с нетерпением ждала диагноз, слегка обеспокоенная тем, что столь высоко почитаемым колдунам требуется так много времени.
— Часто говорят, — наконец начал Хедрик, потирая морщины на бледном лбу, — что если взглянуть в лицо Богу, то можно обезуметь. Поэтому мы смотрим только на отражение его лица; солнце, звезды, море — его творенье. Думаю, во время мекана происходит то же самое. Это наше первое столкновение с божественным — не самое приятное столкновение. Голоса… хаос. Похоже на межвременное пространство, через которое проходишь во время транслокации. — Он остановился, словно сравнение имело особое значение. Бэзил заерзал в кресле. — Возможно, под блокировкой ты была столь сильно ограничена собственной магией, что близко соприкасалась с проявлением божественного в себе. Ты подошла на такое малое расстояние, что, видимо, узнала секреты, которые Бог и не хотел тебе открывать, по крайней мере пока. Поэтому ты и не помнишь, что происходило в последние дни.
— Наш дар — палка о двух концах, — произнес Бэзил, уставившись на комок пыли на ковре. — Наша сила смертельна, если не знать о ней ничего, и она не менее фатальна, если постичь ее во всей полноте. От нас зависит, как найти золотую середину.
Атайе вдруг стало не по себе. Разговор о разрушительной силе божественного выводил ее из равновесия. Она не собиралась вторгаться в царство Бога и выведывать Его тайны — если именно это и произошло.
