— Не знаю. Добро есть добро, как можно описать его другими словами?
— Например, как благо своего ближнего.
— А что такое благо? И кто такой ближний?
Леверлин коротко хохотнул.
— А ты поднаторел в философии, Хэмфаст. Ты хотел узнать мой путь? Так знай: ближний для меня тот, кого я сам считаю своим ближним, а благо ближнего для меня то, что я сам полагаю благом ближнего. Не подумай, что я считаю себя всезнайкой, нет, время от времени я ошибаюсь, и мне плохо, когда я ошибаюсь, у меня тоже есть совесть, но, как бы я ни ошибался, мой путь — благо ближнего.
— Я для тебя ближний?
— Пока нет.
— Чтобы стать твоим ближним, я должен принять твой путь?
— Не обязательно. Ты можешь помогать моему делу, следуя своим путем.
— Понятно… А скажи мне, почтенный Леверлин, что бы ты стал делать, если бы из Вселенной внезапно исчезли высшие силы? Все до единой?
— Пока высшие силы меня не трогают, мне на них наплевать. А когда они вмешиваются в мои дела, я веду себя так, чтобы не вызвать их гнев, но не более того. Нет, Хэмфаст, мой путь — это мой путь, я выбрал его сам, а не по указке высших сил.
В этот момент я подумал: зачем я все это говорю? Не депрессия ли говорит моими устами? Не станут ли мои слова самой большой глупостью за всю мою жизнь? Но роковые слова сорвались с моих уст.
— Существуют иные миры, — сказал я. — И среди них есть реальный мир, обитатели которого сотворили все остальное.
— Ты имеешь в виду Валинор?
— Нет, Валинор вообще не существует как область пространства, я имею в виду именно реальный мир. Там нет иных рас, кроме людей, там не действует магия, и вообще это довольно-таки поганый мир. Но все остальные миры — только плоды воображения людей реального мира, оживленные специальными артефактами.
— Подожди-подожди! Там же не действует магия, какие там могут быть артефакты?
— Немагические, у нас их не делают из-за нецелесообразности. Среди них есть особые артефакты, которые люди реального мира называют думающими, многие из них хранят внутри себя другие миры, называемые виртуальными или воображаемыми. Наш мир — один из них.
Я взглянул на Леверлина и заметил, что тот подобрался, его глаза стали смотреть сосредоточенно и по-деловому, он даже отодвинул в сторону стакан с вином.
— В реальный мир можно попасть? — спросил он.
— Нет, но можно путешествовать между виртуальными мирами и…
— Наплевать на воображаемые миры! Отсюда можно повлиять на течение дел в реальном мире?
— Нет. Наше Средиземье — просто большая игрушка.
