— Ручку вашу! — сказал бесцеремонно граф, обращаясь к Софи.
Она хлопнула свою ручку в его огромную ладонь.
Граф поцеловал ее несколько раз.
— А я приревную! — сказала девица Мария-Каролина-Терезия ломаным русским языком.
— Можете! — отвечала Софи кокетливо.
Бакланов, чтобы не представить из себя глупо-влюбленного, подошел к madame Круальи стал с ней любезничать. Дело шло о большом кольце на руке ее: Бакланов просил открыть это кольцо, а француженка говорила, что нельзя.
— Ваше кольцо, значит, никогда еще не открывалось? — спрашивал Бакланов.
— Нет, раз было открыто.
— Только всего раз? — спросил Бакланов печальным голосом.
— Раз всего! — отвечала ему француженка тоже печально.
К ним подошла Софи.
— Этот господин страстно влюблен в жену свою и запирается еще в том! — сказала она, показывая француженке на Бакланова.
— О, так вы вот какой! Так подите же прочь от меня! — весело подхватила она.
— Послушайте, Софья Петровна, — воскликнул Бакланов: — вы мало что женой преграждаете мне совершенно к себе дорогу, но вредите мне этим и у других дам!
— Зачем женились! — сказала Софи, пожимая плечами.
— Я женатых терпеть не могу, фи! — подтвердила француженка.
— Это ужасно! — говорил Бакланов.
По наружности он шутил только; но в душе ему, в самом деле, было досадно.
— Monsieur Готфрид! Сыграйте нам что-нибудь веселенькое! — сказала Софи, прохаживаясь небрежною походкой по зале.
— Fort bien, madame! — сказал немец и сел.
Дама, путешествующая на восток, опять поместилась около него.
«Ну, старику от этой госпожи не спастись!» — подумал Бакланов.
Готфрид начал воодушевленнейший вальс.
Софи сама подала руку графу и пошла с ним вальсировать.
Молодой человек взял m-lle Прохорскую, или Покровскую.
Бакланов заметил, что кавалеры очень бесцеремонно повертывали дам и нарочно, кажется, старались, чтобы платья у них выше поднимались. Дамы тоже как-то очень близко держались к кавалерам, кроме, впрочем, Софи, которая своим приличным и несколько даже аристократическим тоном отличалась от всех.
Бакланов пригласил ее на вальс.
Он чувствовал, что Софи невольно и вряд ли сама догадываясь пожимала ему руку.
— Могу ли я к вам приезжать? — спросил он ее пламенным голосом.
Софи, вертясь с ним в вальсе, молча смотрела на него своими прекрасными глазами.
— Могу ли? — повторил Бакланов, когда они кончили тур.
— Пожалуйста! — отвечала Софи и голос ее опять ничего не выражал.
Часов в двенадцать Бакланов, видя, что другие молодые люди прощаются и уезжают, тоже взял шляпу и подошел к Софи. Она в это время о чем-то дружески шепталась с девицей Марией-Терезией-Каролиной.
