— Как «не слышали»? Где живете? — Подскочивший было сержант остановился в замешательстве.
— Да ладно, Зинуль, ну что ты, поговорили с мужиками у метро, — чуть качнувшись, он потянулся губами к Инкиной щеке.
— Вон, на Уткина, — Инка небрежной скороговоркой бросила адрес, поворачиваясь к вопрошающему спиной. Снова: — Вот тебе теща сейчас задаст, хорошо, хоть ее боишься!..
— Садись, оставь их, после найдем, они здешние! — донеслось из машины сквозь хрипы рации.
— Иди, говорю, гад, домой! — Инка саданула так, что у него перехватило дыхание.
Сержант, плюнув, прыгнул в машину. «УАЗ» рванул с места.
Они, разом замолчав, прошли еще дальше. Включившиеся в нем часы продолжали тикать.
— Проспект Буденного — туда, — сказал он, оглядываясь.
— Найду, — коротко и хрипло сказала она.
— Ты…
— Не пропаду, иди. — Инка спрятала трясущиеся руки глубоко в карман плаща, пакет с курткой задрался.
— Хорошо. — Часы тикали все громче. — Я вернусь. Не уезжай пока со своим математиком.
— Не уеду, иди.
— Будь осторожна. Сейчас к вообще. Я вернусь, и мы поговорим про того типа. Увидишь еще раз — беги от него что есть мочи. Послушай утренние новости по городу.
— Да иди же ты!..
Вспомнив, он сунул ей бумажник, откуда заранее вынул паспорт. Там остались только деньги и карточки.
Оглянулся всего раз, но высокой фигуры с перетянутой тонкой талией на освещенной улице уже не было. Она тоже умела уходить, Инка.
«Это похоже на игру в контрразведку», — сказала она по дороге.
«Похоже, — согласился он. — На игру».
Он не мог допустить, чтобы его задержали, что наверняка произошло бы, попадись он один. Отпуская в этот Мир, ему совершенно точно дали понять, что всего одна оплошность, одно невозвращение к сроку — и путь сюда будет навсегда закрыт.
«Похоже на игру», — твердил он про себя, обходя широким кругом место, куда стягивались милицейские машины. Зашел сзади, через скопление старых гаражей в яблонях.
Кучу листьев, в которые он прыгнул с крыши крайнего гаража, сегодня сдвинули в процессе осмотра места трагедии метров на десять, но роли это уже не играло. Вспыхнувшие прожекторные фонари оставленного на всякий случай поста — он обошел и пост, видя и чуя во тьме, — не высветили никого, потому что там никого и не было.
