Ольга улыбнулась. Мило и просто, будто увидела купол цирка посреди степи. Да, ему здесь не место, но циркачи ведь особенные люди! Эта улыбка и очаровала Андрея, и привела в чувство.
– Итак, в Черноград, думаю, мы не попадем!
– Это какая-то завеса? Или тот мир больше не существует?
– О, здесь многое можно напридумывать! – ответил Андрей. – Думаю, нас отгородили от внешнего мира. Он, возможно, и не предполагает, что мы исчезли.
– А если всё-таки исчез он?
– Ой, даже не знаю, что ответить. А что ты думаешь, Игорь?
…Он узнал его!!!
Узнал своего друга, вернее, человека, столько лет прикидывавшегося другом и делавшим это очень умело.
Ни кто иной, как Андрей Ковалев виноват во всем случившемся. Он – причина катастрофы!
– Игорь, ты меня слышишь? Проснись – и изумись!
Андрей обернулся и хотел было растолкать уснувшего друга, но тот сам открыл глаза.
– Посмотри, что впереди… – начал было Андрей, но слова застряли у него в горле, когда его взгляд встретился со взглядом друга.
В глазах того пылал какой-то неистовый огонь, они были полны жгучей ненависти. Андрей никогда не видел такого переполненного злобой взгляда, и тем более не ожидал увидеть ее в глазах Игоря.
И еще он понял, что вся ненависть Игоря обращена к нему.
– Ты чего? – только и успел спросить он, прежде чем Игорь набросился на него.
Он обхватил шею Андрея левой рукой и, прижав того к спинке сиденья, стал душить. Правая же рука потянулась к пистолету, но Андрей чисто инстинктивно успел перехватить ее.
Ольга вскрикнула от неожиданности и испуга, полными ужаса и непонимания глазами глядя на перекошенное от злобы лицо Игоря.
– С ума… сошел?! – прохрипел Андрей, левой рукой пытаясь оторвать руку Игоря от своей шеи.
– Ты во всём виноват!!! – яростно шептал тот. – Ты был в «восьмерке»!!! Изза тебя они погибли!!!
– Кто?! В какой «восьмерке»?! – не понимал Андрей, чувствуя, как всё сильнее становится зажим его обезумевшего друга, что всё меньше воздуха поступает в легкие…
Обезумевшего?!
Всё началось по новой! На этот раз Игорю вбили в голову ненависть и… – Андрей понял, что за «восьмерку» имел в виду его друг, – то, будто Андрей виноват в смерти его семьи. Как доказать ему обратное, когда он всеми силами хочет задушить тебя или дотянуться до пистолета. Слова здесь бессильны, к тому же в легких слишком мало воздуха, чтобы произнести их. Остается действовать!
Андрей мог первым схватить пистолет, но что потом? Выстрелить в своего друга, пусть обезумевшего? Но ведь ненависть эта пройдет, и рассудок вернется к нему, а Андрей никак не хотел, чтобы это произошло в последние секунды жизни Игоря.
