Я осторожно, чтобы не соскользнуть вниз, встала. Пол уже начал покрываться тонким ледком, и предстоящая ночь беспокоила меня всерьез.
В таких широтах… Ледяная Корка — это, конечно, не полюс. Это нагорье даже не подходит к области вечной мерзлоты, но из–за высоты по температуре с ней очень схожа. К сожалению…
Оглоблю вместе с Лаппо я нашла наверху, у входа в пилотскую кабину — они натягивали трос, за который можно было бы держаться при передвижении по отсеку. Я похвалила инициативу и послала их за спальными мешками. Подумала и попросила прихватить с собой Тайла.
В пилотской кабине было немного теплее, а еще там был почти горизонтальный пол, корпус без дыр и практически не пострадавшая дверь. Я покопалась в ящике с инструментами в нише под главной консолью и начала отвинчивать от креплений в полу кресла пилотов. Дайр уже не взлетит, это очевидно даже для меня, а место в кабине понадобится.
Спустя час «лагерь» был развернут. Крупные щели по углам кабины заткнули, под консоли поставили несколько обогревателей. Помимо прочего, нам повезло с неповрежденной энергосетью — в автономном режиме обогреватели не продержались бы долго. А не все из нас продержались бы без них — то, что спальники наши не были рассчитаны на полярную зиму (других в форте не было, да и никак не планировалось всерьез спать вне корабля), еще не так страшно, в конце концов, мы солдаты, но вот с Зимой все сложнее.
Его состояние по–прежнему оставалось тяжелым, но в основном из–за удара головой. Правое предплечье было сломано в двух местах, вывихнута щиколотка, но фиксаж уже наложили, вывих вправили, и в отношении руки Ремо давал весьма оптимистичный прогноз.
Если парень выживет, конечно.
Для меня вообще осталось загадкой, как его не убило сразу. Видимо, главным образом из–за того, что не был пристегнут. Ударом его отбросило на стену, и приложило о нее же выставленной рукой, а головой — о пол. По крайней мере, так представляю это я.
Ремо хмуро молчит и отказывается от прогнозов. Коэни сидит на корточках у лежанки и думает о чем–то своем, аккуратно поправляя время от времени начинающий сползать плед.
Снаружи воет ветер, и даже сквозь кружевной от трещин стеклопластик можно разглядеть, как проносится мимо дайра снег. Смотреть не хотелось.
В рубке стыли пальцы в перчатках, приливала кровь к незащищенному лицу, а изо рта вырывался пар, но мы все были живы, и были внутри, а не снаружи… Нам повезло.
— Орие, так что мы будем делать? — Ремо первым задал вопрос, который интересовал всех.
