— Наградили его? — спросил я. Валерий усмехнулся.
— Извините, Владимир Маркович, но вы бываете наивны. Сами же писали, что ваших походников, которые в семидесятиградусный мороз тягачи довели с Востока в Мирный, даже медалями не наградили. Но знаю точно: начальство Мишу не ругало. Правда, и не хвалило тоже. Так, приняли к сведению, кивнули и забыли… Да, так и слышу, будто наяву: «Я успею!» Иногда думаешь: а способен ли ты на такое? Смутно надеешься, что да, но мыслями и надеждами себя не проверишь, только — в подобной ситуации.
КОГДА АРКТИКА ИГРАЕТ В «КОШКИ-МЫШКИ»
— Все самое интересное происходит до нас или после нас, — как-то посетовал я. — Стоило нам с вами расстаться, как вы с Олегом Евдокимовым придумали и осуществили уникальный трюк: летели не на борту самолета, а автономно, рядом с ним.
— В отношении меня это не совсем точно, — возразил Лукин. — Восстановим историческую правду. Последний ЛИ-2, на котором мы с вами летали, уже был списан, и «прыгающие» пересели на АН-2 — деталь, как убедитесь, немаловажная. Выбрали мы в заданной точке площадку, но — ошиблись: лед еле выдержал тяжесть самолета. Пришлось, как обычно в таких случаях, забираться на ходу в открытую дверь, но хотя на «Аннушках» она расположена ниже, чем на ЛИ-2, влезть в нее куда сложнее. Парадокс? Никакого парадокса: если на ЛИ-2 в подобных случаях прибирали правый мотор, то на «Аннушке» не приберешь — мотор единственный, обдувает фюзеляж, отбрасывает воздушной струей. И когда взлетели, я частично все же находился в фюзеляже, меня держали за руки и в конце концов втащили, хотя и не без труда. А вот Олег, попав в схожую ситуацию, в самом деле какое-то время летел рядом, распластавшись с внешней стороны фюзеляжа — когда «Аннушка» уже набрала приличную высоту. Если честно, мы испытывали в жизни и более приятные ощущения.
А вот что касается самого интересного, которое происходит без вас, — продолжал Валерий, — то, к счастью, это бывает действительно так, и лично я это приветствую.[6] Попадешь в ЧП — отвечай потом за посторонних, почему взял на борт. И вообще — «интересные», как вы говорите, ситуации нам решительно не нужны: чем меньше острых ощущений, тем лучше для работы. Вот, к примеру, случай, я назвал бы его образцово-показательным — такой эффект он произвел на двух фотокорреспондентов, которые при помощи мощного нажима сверху оказались на борту нашего ЛИ-2. В Арктику они прилетели, кажется, впервые, были наслышаны о «прыгающих» и не скрывали своих мечтаний — отснять потрясающие воображение кадры для какой-то выставки; нам, конечно, тоже были обещаны фотографии: «Давайте адреса, можете не сомневаться!» Полетели. Начало было удачное: произвели вполне благополучную посадку на приличной льдине, выгрузили оборудование и решили сделать станцию на расположенном рядом и затянувшемся молодым льдом бывшем разводье. Мы часто так делаем: людей тонкий лед вполне выдерживает, зато бурить лунку легче — помните, как потели на точке 34, пока двухметровый лед не пробурили? Итак, поставили палатку, зажгли горелку, начали гидрологию — и тут к нам заглядывает Илья Палыч, который занимался ледовыми наблюдениями.
