Из записной книжки: «8 апреля. До точки 34 пять часов ходу. Молча возмущаюсь».
Если среди уважаемых читателей найдутся такие, которые еще не побывали на точке 34, они меня поймут. Это же географический Северный полюс! Ну что должен, обязан чувствовать человек, который через несколько часов увидит земную ось? Пусть воображаемую, но увидит, черт возьми, тем более что на ее месте мне обещано пробурить лунку!
Так что же ощущали на борту ЛИ-2 эти редкостные счастливцы, избранные из избранных, удачливейшие из удачливых?
Я не в счет — я был переполнен до краев, возвышенные чувства рвались из меня, как лава из вулкана. Остальные: Александр Чирейкин и Володя Федоров, сменивший Красноперова, спали без задних ног; Валерий Лукин, позевывая, заполнял бланки экспедиционных документов, а Илья Павлович Романов лениво перелистывал захваченные с СП старые журналы. Еще полярниками называются, роботы бесчувственные!
Так я сидел на ящике с батометрами, ликуя и возмущаясь; видимо, эта смешанная гамма чувств отчетливо отображалась на моем лице, потому что Лукин, взглянув на меня, усмехнулся и бросил какую-то реплику Романову, на что тот прореагировал коротким смешком. Я счел момент подходящим для выяснения отношений, подсел поближе и только хотел спросить, неужели они не ощущают высокой торжественности, эпохальности нашего полета, как Лукин меня опередил.
— Признайтесь, Владимир Маркович, не чувствуете ли вы себя сейчас по меньшей мере Робертом Пири? Только честно.
Ну, раз честно, то в некоторой степени чувствую и нисколько этого не стыжусь. Конечно, для достижения полюса Пири затратил, пожалуй, больше сил, чем я, но в то же время следует учесть, что он шел к полюсу со стороны Гренландии, то есть с запада, а я штурмую полюс с востока — иными словами, иду своим оригинальным путем; следовательно, склоняя благодарную голову перед подвигом первооткрывателя Пири, я без ложной скромности отдаю дань уважения и самому себе.
После того как Лукин и Романов признали мою логику железной, состоялась непринужденная и довольно веселая беседа о моих предшественниках; не хочу повторяться — в «Новичке» я уже привел подобные размышления в главе «Мои предшественники в открытии Антарктиды», поэтому ограничусь отдельными подробностями.
Оказалось, до меня (тьфу-тьфу, не сглазить — нам еще нужно произвести там посадку) на полюсе побывало около ста человек: не рядом с полюсом, а именно на точке с нулевыми координатами. Так что, если все будет благополучно, я войду в первую сотню — тоже неплохо, черт побери!
