Но в темпах ли прироста проблема? Ведь если вдуматься, важно не то, сколько нас, а то сможет ли Земля нас прокормить. Одни эксперты считают, что щедрости Земли хватит всего на 15 — 20 миллиардов живущих. А эти цифры не заставят себя долго ждать, и тогда — катастрофа. Другие уверены, что жизненных средств хватит на 50 миллиардов, беспокоиться не о чем. Третьи говорят — развивай экономику, совершенствуй орудия труда, повышай его производительность, добивайся в своих странах справедливого распределения национального богатства, борись против дискриминации, неравенства и несправедливости на планете. На Землю надейся, но сам не плошай. Одним словом, различных точек зрения на решение проблемы народонаселения, и оптимистических и пессимистических, всегда хватало.
В 1798 году английский буржуазный экономист, священник Мальтус написал книгу "Опыт о законе народонаселения", в которой объяснял бедственное положение народа на планете и безработицу "абсолютным избытком людей". Люди, писал он, к сожалению, размножаются в геометрической прогрессии, тогда как средства существования могут возрастать лишь в арифметической прогрессии. Проблема есть, но печалится особо не о чем, так как она естественно разрешается эпидемиями, голодом, войнами, непосильным трудом, истребляющими огромные массы людей. Развивая свою бесчеловечную концепцию, Мальтус фарисейски уверял читателей, что единственная цель его сочинения состояла "в улучшении положения и в увеличении счастья низших классов общества".
Мальтузианство не только получило распространение в XVIII веке, но активно используется в настоящее время, как апологетика капиталистической системы, существующей за счет нещадной эксплуатации населения планеты. Неомальтузианство рядится в красивые одежды, спекулирует на реальных проблемах современности, «обеспокоено» проблемами войны и мира, голодом в слаборазвитых странах и отсутствием достаточно эффективных и доступных по цене контрацептивов и т. д. Современные последователи английского богослова в основу своих демографических концепций положили главную идею Мальтуса — примат биологического над социальным в человеке. Отсюда абстрактность всех их рассуждений о рождаемости, смертности, войнах и, следовательно, утопичность их социальных программ.
Оторванность от реальной жизни людей делает неомальтузианские теории внешне привлекательными, но по сути несостоятельными. Во-первых, человек, хоть и животное, но животное социальное. Он не просто дитя природы, но, главным образом, дитя общества. А общества «вообще» нет, как нет «народа» и «населения» вообще. Есть конкретное общество, конкретный народ на конкретной стадии развития. Условия жизни, общественные отношения, жизненные обстоятельства — все конкретно. Именно эта социальная конкретность и определяет конкретную демографическую ситуацию. Она же должна определять и демографическую политику. Все остальное — от лукавого, скрытая завуалированная защита имущего класса — БУРЖУАЗИИ.
