Я встретил ее взгляд — твердый, открытый, спокойный. Не зная, что сказать, я просто улыбнулся. Она загнала меня в угол своей искренностью, и я отвел глаза и стал смотреть в окно.
— Не знал, что ты здесь учишься.
— Да, на первом курсе.
— Литература?
— Мой отец считает, что точные науки не для слабого пола.
— Да. Слишком много цифр.
— Мне все равно, я люблю читать, а кроме того, здесь можно познакомиться с интересными людьми.
— Как профессор Веласкес?
Беа криво улыбнулась:
— Я всего лишь на первом курсе, но знаю уже достаточно, чтобы видеть пройдох за версту, Даниель. Особенно людей его типа.
Я спросил себя, к какому, интересно, типу она относит меня.
— Кроме того, профессор Веласкес друг моего отца. Они оба члены совета Ассоциации защиты и развития сарсуэлы и испанской поэзии.
Я сделал вид, что весьма этим впечатлен.
— А как твой жених, лейтенант Каскос Буэндиа?
Улыбка исчезла.
— Пабло приедет через три недели в увольнительную.
— Ты, должно быть, рада.
— Да, очень. Он замечательный парень, хоть я и представляю себе, что ты о нем думаешь.
Это вряд ли, подумал я. Беа смотрела на меня немного настороженно. Я уже хотел сменить тему, но мой язык меня опередил.
— Томас говорит, что вы собираетесь пожениться и перебраться в Эль-Ферроль.
Она быстро кивнула:
— Как только у Пабло закончится служба.
— Тебе, должно быть, не терпится, — сказал я, и в голосе моем прозвучала издевка; голос вообще звучал вызывающе, я и сам не знал почему.
— Если честно, мне все равно. Его семье принадлежит там пара верфей, и Пабло возглавит одну из них. У него прирожденный дар руководителя.
— Это заметно.
Беа сдержала улыбку:
— Кроме того, после стольких лет Барселону я знаю вдоль и поперек…
Ее взгляд стал грустным, усталым.
— Как я поняла, Эль-Ферроль замечательный город. Полный жизни. А морепродукты там, говорят, просто фантастические, особенно крабы. — Беа вздохнула и покачала головой. Казалось, если бы не была такой гордячкой, она вот-вот заплачет от досады. Но она негромко рассмеялась. — Уж девять лет прошло, а тебе все еще нравится меня обижать, верно, Даниель? Что ж, давай, не смущайся. Я сама виновата, думала, что мы станем друзьями или сделаем вид, что стали, но, похоже, мне далеко до моего брата. Прости, что отняла у тебя время.
Она повернулась и пошла по коридору, ведущему к библиотеке. Я смотрел, как она шла по черным и белым плитам, а ее тень прорезала полосы света, струившегося сквозь оконные стекла.
— Беа, постой!
