— А это арононит, — пояснил Шариф, — естественный карбонат кальция.
Скоро они очутились в таком огромном зале, какого они еще ни разу не встречали. Для внимательного осмотра пришлось сменить в прожекторе лампочку на более мощную.
Махмут определил размеры зала: высота — двадцать шесть метров, а ширина — сорок с лишним метров.
— Пятиэтажный большой дом может вместиться здесь!
Стены разукрашены молочно-белыми сталактитами, разноцветно мигают кристаллы. На середине зала величаво, как хозяин, сидел огромный сталагмит. Высота его равнялась трем метрам, а диаметр основания доходил до восьми метров. Махмут несколько раз сфотографировал его, используя магниевую вспышку.
В дальнем углу зала показалось наклонное разветвление. Ребята решили его осмотреть. Это был коридор, не широкий, но очень высокий. Шариф посветил стены, и ребята не поверили своим глазам: тут были барельефные изображения каких-то гигантских деревьев и стада слонов между ними.
«Не творенье ли это рук человеческих?! Вот как неожиданно!» Нет, это были не рисунки, а очаровательная шутка природы. Ребята надолго задержались у этих сложных узоров, образованных кальцитовыми отложениями.
Дальнейшая дорога шла вверх по наклонному коридору и вывела в следующий зал. Он был намного меньше предыдущего, и ничего привлекательного в нем не бросалось в глаза. Ребята обратили внимание только лишь на то, что здесь было сухо, как ни в одном зале, осмотренном до этого.
Шариф уже пошел было дальше.
— Постой! — остановил его Махмут. — Видишь!
— Что?
— Здесь тоже есть рисунок!
— Где?
— Не видишь разве? Посмотри на эти линии! — Махмут приблизился к стене. — Вот!
— Да нет же! Тебе кажется. Это простые пятна.
— Смотри повнимательнее!
Шариф повернул рычажок прожектора. Светлый круг на стене уменьшился, но зато он стал намного ярче.
— Лошадь! Да, настоящая лошадь. Это уже не работа природы, а нарисовано человеком.
— Ты серьезно? Неужели вправду? Гляди-ка! Э-эй-й! Вот еще! Голова быка! Видишь? А ну-ка, я их… — Махмут, волнуясь и торопясь, перезарядил кассеты фотопластинками. Для этого не понадобилось никакого искусственного затемнения, достаточно было выключить прожектор.
Пока Махмут фотографировал рисунки, Шариф исследовал другие стены.
— Еще один рисунок!
— Шариф! Скажи-ка мне: не во сне ли все это? А когда ехали сюда, как я мечтал об этом!
— Но я и не представлял, что это будет так просто. Как замечательно получилось, а? Нет уж, я это предчувствовал, действительно предчувствовал. Нет, это было даже не предчувствие, а предвидение!
