— Стояло нас, конечно, стояло, — в живой очереди, и по записи, и по знакомству!
Стояло вас как в метро в час пик.
На втором КПП лемму «Емелин не поэт» пытаются доказать как теорему.
Разложить стихи по косточкам.
И со вкусом схрумкать.
Но откуда возьмётся вкус???
Здесь за дело берутся блондинки.
Дипломированные блондинки.
«Защитившиеся» блондинки.
И одна из них, именующая себя почему-то Сизой Голубкой, лепечет жалкий вздор про перебои ритма в четырёхстопном амфибрахии; а другая — Сивка-Бурка, которой тоже, увы, не дано стать вещей кауркой, — уничижительно разбирает образную систему, на каждом шагу сбиваясь на разговор о политкорректности…
С перебоями ритма (а вернее, конечно, с нарушением ритмических ожиданий) как раз интересно.
Емелин — вслед за ранним Заболоцким и Еленой Шварц — сознательно пользуется этим средством эмфазы, причём в тех же целях, что и его знаменитые предшественники.
Перебой ритма «встряхивает» читателя или слушателя, заставляя его осознать «неправильный» стих как исключительно важный.
С образной системой у Емелина вроде бы тоже всё в порядке: нож Мекки он сравнивает не с акульими зубами (как было у Брехта), а с победитовыми резцами циркулярной пилы и пишет далее:
Не пугай высокой крышей,
Ментовской или чеченской,
Он ножом тебя распишет,
Как Рублёв собор Успенский.
У крутого ствол под мышкой,
Он рулит на «Мерседесе»,
Но сверкнёт, как фотовспышкой,
Своей финкой Мекки-Мессер.
Это уже не метафорика, а метаметафорика — во вкусе раннего Пастернака, Парщикова и Ерёменко (творческую линию третьего из них Емелин, кстати, отчасти и развивает, хотя вообще-то повлияли на него многие).
И не надо придираться к «пушкинскому» сбою ритма на слове «своей»!
Во-первых, он действительно пушкинский, а во-вторых, сверхсхемное ударение на слог «-ей» передаёт стремительный свист «победитового резца» — и тем самым пугает (парализует) жертву (читателя или слушателя).
Уж поверьте, не надо быть Бахытом Кенжеевым, чтобы «поправить» ритм, заменив «свою финку» «острой» или «быстрой».
Надо быть Емелиным, чтобы — ради парализующего эффекта — этой правкой погнушаться.
Но ведь Емелин не поэт, не правда ли?
Вы ещё не забыли, почему он не поэт?
Потому что в противоположном случае его поневоле пришлось бы провозгласить Первым Поэтом.
Ах да, остаётся ведь и упрёк в неполиткорректности!
Но где это, интересно, вам попадалась политкорректная поэзия?
У Алексея Цветкова-старшего?
И то ведь нет («
