– Вчера вы публично признавались в ненависти ко всем ювелирам и евреям.
– А разве Северцов был евреем?
– Нет. Но его можно было считать ювелиром, ведь он был вице-президентом алмазной компании. Или вы ненавидите ювелиров через одного?
– Я ничего такого не говорил, – быстро сказал Шакеев.
– Говорили, – вмешалась Нина, – я все слышала. И вообще вы антисемит и ненавистник всех ювелиров.
– Не нужно мне такое говорить, – попросил Шакеев, – я прочто вчера не сдержался. Наверное, много выпил.
– А сейчас вы трезвый?
– Разве вы не видите.
– В таком случае честно скажите нам, зачем вы отправились в такую поездку. Только не рассказывайте про свои нервы. Мы вам все равно не поверим.
– Почему я не могу просто так прилететь на Таити? Разве обязательно, чтобы была какая-то цель?
– Если бы вы прилетели во Францию или Испанию, я бы понял ваше желание отдохнуть. Но лететь сюда почти сутки только для того, чтобы покататься на корабле, который вам тоже не очень нравится, это уже настоящий мазохизм.
– Почему вы решили, что мне не нравится на корабле?
– Это написано у вас на лице.
Шакеев взглянул на Слепакову. Та, сдерживая смех, кивнула.
– Я просто не переношу морскую качку, – ответил Шакеев.
– Давайте без дураков, – попросил Дронго, – и лучше отвечайте мне здесь, иначе потом вас позовут в полицию и снимут с круиза, – он конечно, блефовал, но Шакеев поверил.
– Они не имеют права, – быстро сказал он, – я все оплатил.
– Назовите причину, – настаивал Дронго.
Миго, поняв, что происходит нечто важное, даже положил вилку и нож на тарелку, прислушиваясь к их разговору.
– Никакой причины.
– Скажите честно, – не унимался Дронго.
– Да, – сорвался наконец Шакеев, – я узнал, что в этой поезде будет Северцов, и решил поехать. Чтобы поговорить с ним как мужчина с мужчиной. Из-за этого типа, из-за его предыдущего начальника Раздольского, у нас четырнадцать человек арестовали. У всех были свои семьи, жены, дети, внуки. А сколько людей с работы выгнали, в том числе и меня. Я думал, что здесь будет время и место спокойно переговорить с этим типом. Узнать, что он думает, как собирается помогать людям. Говорили, что он уехал в Швейцарию и больше не вернется. Но он вернулся. И я хотел знать, как он собирался жить дальше.
– Неужели только из-за этого вы отправились на край света? А может, вы просто хотели отомстить. За вашу разрушенную жизнь, за вашу оборвавшуюся карьеру, за все ваши страдания и мучения. Откуда вы узнали, что он собирается на Таити?
