— Так! Оставьте меня в покое, молодой человек!
— Но Эллада Станиславовна! — семенил за известной телеведущей, молодой начинающий только пробиваться в Москве сценарист, — Ну, ради бога! Молю!..
— У меня эфир через пять минут! — пренебрежительно отмахнулась от худощавого, чуть не плачущего юного архитектора душ, Эллада Станиславовна Вознесенская — телезвезда спешащая на эфир собственного ток-шоу.
Сама она давно забыла о том, как пятнадцать лет назад приехала в столицу из Харькова, и так же бегала за каждым, кто бы мог поучаствовать в ее судьбе, плача и умоляя помочь. Тогда она еще не была известной телеведущей Элладой Вознесенской, гламурной светской львицей с ровным, точеным хирургическим скальпелем носиком и пухлыми силиконовыми губками, а была она Фросей Петровной Малявкиной, глупой провинциалкой с картофельным шнобелем, маленькой грудью и огромным желанием прославиться. Фрося так бы и осталась никем и ничем, что в общем-то было бы справедливо, если бы удача, слава и почет являлись заслуженной наградой судьбы за талант и дарование. Но в этом мире, вероятно, все происходит подчиняясь иному закону. Будь на земле справедливость — самое большее на что смогла бы рассчитывать Фрося — это должность посудомойки при ресторане «Седьмое небо» расположенного в останкинской телебашне. Но Фросе повезло иначе, и иным талантом она проторила себе дорожку в счастье.
Заняв денег у всех, кого только она знала, Фрося обратилась к достижениям пластической хирургии и вышла из под наркоза почти красавицей. Правда от прежнего лица в ней не осталось ничего, и даже родная мать не признала бы в ней свое чадо, но Фросе Малявкиной того и нужно было.
Как только с лица сошла послеоперационная опухоль, Малявкина ворвалась юным ветром в жизнь одного известного и весьма авторитетного, престарелого режиссера — драматурга, опьянив его бурей любовных услад, кропотливо заштудированных долгими просмотрами порноклассики. Фрося умела все! Все абсолютно! И старый ловелас, кастинговавший на своем веку не мало актрис и даже иногда (бывало и такое) смазливеньких актеров, был неописуемо приятно удивлен таланту юной шансоньетки до глубины… впрочем, не об этом речь.
Естественно Малявкина стала его любовницей. Мастерство ее оказалось единственным действенным лекарством, облегчающим страдания старика, давно терзаемого болезнью простаты. Артистка Малявкина, хоть и не читала наизусть роли и стихи великих поэтов, но языком, все равно окрепла, натруживая, его бедный, еженощно. Режиссер-драматург, блаженствовал и протеже свою продвигал все выше. Все дальше и глубже. И в искусства мир и в пульсирующий болью сфинктер Фрося, по настоятельному его совету взяла себе псевдоним Эллада Станиславовна Вознесенская, что было, конечно же разумно, ибо с ее именем перспектив в мире шоу-бизнеса не открывалось никаких. Снялась в нескольких картинах с легкой подачи своего заслуженного в прошлом любовника, и так и пошла по верной, ведущей к успеху дорожке, работая своими силиконовыми припухлостями с каждым влиятельным, заслуженным и народным. В итоге Фрося добралась и прочно обосновалась в роли телеведущей различных ток-шоу и концертных программ. Ее знал и любил простой народ, боготворили начинающие карьеру молодые и целеустремленные. С телеэкранов она искрометно изливалась остроумием и метким сарказмом, предварительно заучив реплики дома, и вообще была в фаворе. Жизнь ее удалась.
