– Даже странно, что ты не поручила Егору передать мне твое «спасибо». – Антон не хотел этого говорить, он не хотел даже показывать, как сильно задел его сегодняшний разговор с другом. Он не хотел показывать этого Ане, потому что как раз Егору-то он высказал все. Он вспомнил, как заорал на Егора, когда тот сказал, что ему нужно поговорить с Антоном об Ане. Он сказал, почти с ненавистью глядя на Егора, что не нуждается ни в каких разговорах, что он сам разберется со своей девушкой, да, да, именно со своей, и пусть Егор только попробует заикнуться, что это не так, пусть только попробует, он не посмотрит, что они друзья, он не посмотрит, что Егор и Аня дружат давно, он… Егор ему все объяснил. Он тоже кричал на него, обзывая безмозглым болваном и грозя разорвать его на части, если Антон попробует обидеть Аню. Этот взаимный крик продолжался минуты полторы, а потом Егор рассказал Антону про разговор на пляже и про особый дар Ани. «Ей надо помочь, братан, – сказал Егор, – ей сейчас очень трудно». А потом позвонила Юлька и сказала, что Аня заболела. Егор собрался было тоже идти, но Антон так на него посмотрел, что тот рассмеялся и остался дома. И все равно Антону было обидно, что Аня не рассказала ему все сама, что он узнал обо всем от Егора. Аня вообще не разговаривала с ним сегодня. Конечно, он виноват, он вчера вел себя как животное, но он не мог больше сдерживаться, он ведь так любит ее. Но он не может заставлять ее принимать решения под влиянием только его чувства. Она имеет право выбора, и потом, у нее ж все-таки есть это «золотце». Он не будет заставлять ее.
А Аня смотрела на Антона широко раскрытыми глазами. Что она слышит? Он ревнует? Ревнует? Антон? Этот самоуверенный, красивый «плейбой», которому она вчера безответно признавалась в любви, самозабвенно целуясь под покровом ночи, ревнует ее? Аня начинает смеяться. Сразу громко, во весь голос, до слез. Почему-то ей кажется, что Антон сейчас кинется к ней и, схватив за плечи, закроет ее смеющийся рот крепким поцелуем. Но вместо этого он подходит к кровати, опускается рядом на корточки и тихо произносит:
– Аня.
Смех прекращается так же внезапно, как и начался. Анечка тихо вытирает мокрые щеки и виновато смотрит на Антона.
– Прости меня, Антон, я сама не знаю, что это на меня нашло.
Он осторожно берет ее руки и, тихо поглаживая кончиком пальца ладонь, спрашивает:
– Аня, мне уйти?
И, вдруг испугавшись, что она ответит раньше, чем он успеет ей все объяснить, торопливо добавляет:
