) Можешь расстаться с мечтаньями, сестра, Белисарио не вытянет нас из нищеты. Послушай-ка меня: ему надо устроиться на службу.
Белисарио идет к письменному столу и оттуда слушает их разговор.
Амелия. Если бы ему взбрело в голову что-нибудь другое, я бы не возражала: пусть делает что хочет. Но ведь это голодная смерть! Что за профессия такая — поэт? Я возлагала на него такие надежды! Его отец перевернется в гробу, узнав про это!
Мамочка. Ты про Федерико Баррето? Тише, а то дядюшка услышит. С тех пор как появились эти злополучные стихи, он требует, чтобы даже имени его в доме не произносили.
Она улыбается всем и вежливо кланяется, как незнакомым. Белисарио, приставив пальцы ко лбу на манер рогов, «бодает» стариков, Амелию, Агустина и Сесара.
Бабушка. Отчего тебя так удивляет то, что мальчик решил сделаться поэтом? Он пошел в твоего прадедушку — отец Педро тоже писал стихи. А Белисарио с пеленок был фантазером. Помните, что он вытворял в Боливии?
Белисарио. Это Сатана! Сатана! Клянусь тебе! Он на картинках, и в катехизисе, а брат Леонсио сказал, что он принимает обличье черного козла! Клянусь тебе всем святым, бабушка!
Бабушка. Так ведь это же не козел, а козочка.
Амелия. И козочку эту подарил тебе дедушка ко Дню Независимости. Неужто ты думаешь, что он прислал нам дьявола?
Белисарио (рыдая). Это Вельзевул! Говорю вам! Клянусь господом! Я ведь проверил! Я окропил его святой водой! Он так и взвился!
Агустин. Должно быть, вода была недостаточно святая.
Белисарио (с плачем бежит к Мамочке). Знаешь, мне до сих пор снится в кошмарах эта боливийская козочка! Такая огромная, такая страшная. Это не козочка, а козел, это воплощение Сатаны! Да-с, ничего себе любовная история…
Мамочка (так, словно успокаивает невидимого ребенка). Не смейтесь над ним. Не плачь, бедненький, не плачь. Я тебе верю, я! Иди ко мне.
Амелия. А что это ты все молчишь, папа? Тебе нехорошо? Папа! Папа!
Дедушка (держась за голову). Голова что-то кружится. Все плывет…
Бабушка, Амелия и братья в тревоге окружают его.
Сесар. Надо вызвать врача! Скорей!
Агустин. Подожди. Давай-ка перенесем его в спальню.
Дедушку уносят. Мамочка остается неподвижна.
Мамочка. Неужели это из-за индеанки? Такая кара за грех молодости?
С трудом поднимается и, держась за спинку своего стульчика, начинает медленный и тяжкий путь к креслу.
Белисарио. Ну, кажется, мне пришло время узнать эту тайну. Что же это был за грех молодости?
Мамочка (с трудом переползая в кресло
