Через год Брайан умер. У него случился сердечный приступ, когда однажды ночью мы занимались любовью. Он вывалился из кровати и затих в ванной. В ожидании врачей я накрыла его халатом, который сейчас был на мне. Потом, думая о Брайане, я жалела о нем. Я жалела о нашей любви. Я жалела о его нежных руках на моем теле, поглаживающих кожу, залезающих внутрь, как будто в поисках чего-то – простое и не слишком болезненное удовольствие. Бедный Брайан. Богатая я. Он оставил мне свои деньги и дом. Но я была несчастна. И любовь, бывшая в моей жизни, умерла вместе с ним.
Через несколько месяцев после того, как Брайан стал призраком, у меня началось сексуальное помешательство. На долгое время я стала нимфоманкой, мечтой каждого мужчины. Должно быть, я переспала с двумя сотнями мужчин, но мне казалось, что их было две тысячи. Когда я думала о том, что делаю, меня охватывал страх. Я просто не могла удержать свою страсть. Когда мне не вставляли, я читала. Мне не нужно было зарабатывать на жизнь. В своем дневнике – «подушечной книге» – я написала, что трахаюсь ради забавы. Но на самом деле это превратилось в постоянную работу, и даже больше.
Я старалась не спать с одним и тем же мужчиной дважды. Я обнаружила, что во второй раз теряю к нему интерес. Секс притягивал меня, потому что я очень легко и очень быстро достигала оргазма. Но если преждевременное семявыделение у мужчин раздражает женщин, то постоянный оргазм у женщин притягивает и восхищает мужчин. Для меня половой акт никогда не становился последним прибежищем. Я не пыталась никого поработить. Я не смотрела на секс как на способ познать любовь. Эти понятия не связаны друг с другом. Секс для меня был одним лишь желанием. Цель состояла не в получении удовлетворения, а в продолжении самого желания. Я хотела постоянно находиться в состояния желания. Как только я добивалась своего, я снова хотела того же. И так без конца.
Полагаю, что, как и все остальные, я со страхом думала о СПИДе, но, избегая наркоманов и извращенцев, редко пользовалась средствами предосторожности. Я не искала опасности. Я сама была опасной. Мне хватало той любви, когда речь шла о сексе. Для секса нужны мужчины. И, может быть, женщины.
Я и это пробовала. Мне нравилось сжимать груди другой женщины. Я любила целовать напомаженные губы. Я любила раздвигать чужие бедра и находить себя в ком-то другом. Но оказалось, что я не люблю самих девушек. И я не бегала за ними. Находясь с мужчинами, я не интересовалась, нравятся ли мне они или нет. Мне было не нужно иметь какое-либо мнение об их личности.
