В свое время Клода и Дилан единодушно приняли решение никогда не бить своих детей. Но когда Молли, не переставая реветь, начала пинать Клоду ногами, та, сама того не ожидая, рывком подняла дочку на ноги и со всей силой шлепнула. Казалось, в один момент все строгие мамаши вдруг исчезли и на Клоду смотрели с горячей укоризной.
Клода густо покраснела. Да что же она делает? Бьет беззащитную малышку! Что на нее нашло?
– Пошли!
Молли оглушительно орала. На ее ноге ярко проступил след от шлепка. Чтобы загладить вину, Клода немедленно купила дочке мороженое, из-за которого все и началось. Пока Молли ест, можно отдохнуть и успокоиться.
Вот только мороженое стало таять, и Клоду попросили выйти из магазина тканей, после того как Молли вытерла испачканную ладошку о штуку муслина, украсив материю жирной белесой полосой. Утро было испорчено, и, вытирая Молли подбородок, Клода думала о том, что раньше жизнь ее была куда интереснее и веселее. Будущее брезжило чудесным золотым светом, и она торопилась ему навстречу в счастливой уверенности, что впереди ждет только хорошее.
Запросы у Клоды были вполне разумные, и она всегда получала то, чего хотела. В мечтах все выглядело идеально: двое здоровеньких детей, хороший муж, достаток в доме. Но потом жизнь вся стала каторгой. Когда же это началось? Нет, не вспомнить… Не хотелось думать о том, что теперь так будет всегда. Ведь от природы она человек легкий и жизнерадостный – не то, что бедняжка Эшлин, которая по любому поводу себя мучает и гложет.
Но что-то непоправимо изменилось. Еще недавно Клода радостно ждала завтрашнего дня. Что же произошло теперь, что не так?
– Диетический или двойной? – колебалась Эшлин. – Не знаю даже.
– Ну, решай скорее, – торопила Трикс, занеся ручку над блокнотом. – А то магазин закроется.
Хотя редколлегия «Колин» и двух недель не успела проработать вместе, распорядок дня уже установился. За вкусненьким бегали дважды в день, утром и после полудня. Не считая закупок в обеденный перерыв и рано с утра, для поправки после бурных выходных.
– Ага, – заметила Трикс, – а вот и наш герой.
В редакцию вошел Джек Дивайн, взлохмаченный и нервный.
– Не могу выбрать, и все тут, – взмолилась Эшлин. Ей мучительно хотелось выпить.
– Разумеется, не можете, – ехидно заметил Джек на ходу. – Вы ведь женщина, как-никак!
И от души хлопнул дверью своего кабинета. Все сочувственно покачали головами.
– Как видно, за обедом примирения с Мэй не произошло, – подытожил Келвин, назидательно подняв палец.
