Энни раздумывала. С одной стороны, время неумолимо бежало — а она так гордилась своей пунктуальностью. С другой стороны, не слишком ли это интимно надеть сорочку совершенно незнакомого человека? И все же он прав. Сорочки были превосходного качества, и, хотя они ей велики на несколько размеров, она будет выглядеть вполне прилично. А если причешется, то и вовсе будет неотразима.
— О'кей, — сказала она и неохотно добавила:
— Спасибо.
— Так какую?
— Полосатую.
Мужчина развернул целлофан, вытащил прищепки и картонку. Все его движения были аккуратными и ловкими.
— На вас можно положиться в трудную минуту, — сухо заметила Энни.
— Да, у меня есть некоторый опыт. Снимайте блузку, — скомандовал он.
Повесив полотенце на багажник, Энни начала расстегивать манжету. Вообще-то она собиралась пойти переодеться в свою машину, но он разговаривал с ней таким безразличным тоном, что ей тоже не хотелось выглядеть чрезмерно застенчивой и чопорной. И все-таки, уйти или переодеться прямо здесь?
— Я не какой-нибудь насильник, орудующий в ваших замечательных краях, сказал вдруг мужчина, как будто угадав ее сомнения.
Энни натянуто улыбнулась. Его привлекательная внешность и физические данные говорили о том, что ему вряд ли приходится навязываться женщинам. Скорее наоборот: он не знает, как отбиваться от назойливых предложений.
— У меня и в мыслях такого не было, — ответила она.
— Тем более что вы носите бюстгальтер. Но даже если бы вы были без него, уверяю вас, я бы не потерял голову, потому что мне уже доводилось в своей жизни видеть обнаженную женщину.
— Уверена, что не одну, — едко сказала Энни.
— Количество измеряется двузначным числом, ответил он и, помолчав, добавил:
— Хотя вы бы, наверное, удивились, узнав, какой замкнутый образ жизни я веду.
Незнакомец встряхнул рубашку, и Энни сняла блузку. Раз уж она не пошла переодеваться в свою машину, то решила и не отворачиваться. Ей вдруг показалось важным доказать ему, что и она может быть современной и безразличной. Кроме того, хотя бюстгальтер открывал практически всю грудь, а соски продолжали отчетливо проступать под кружевной материей, все равно на ней было надето ничуть не меньше, чем на пляже, резонно подумала она.
Но несмотря на то, что незнакомец поклялся не терять голову, Энни заметила: когда она снимала блузку, его взгляд не отрывался от атласной кожи ее груди. Внезапно ее сердце забилось чаще. Его интерес был ей приятен и… возбуждал. Обычно она не чувствовала ничего подобного. Как ему удалось пробудить в ней такие ощущения?
