— О Господи, так это твою сестру я видел на кассете?
— Да, это была Дженни. Она отрезала волосы, и, — от взгляда, который Энни бросила на Гарсона, веяло ледяным холодом, — ты ее посчитал проституткой.
Некаторое время он обдумывал ее слова.
— Но ты же меня обманула, — спокойно сказал он наконец, — так что мы квиты. Что касается наших родственных связей с Оливером, то ты его тетя, а я его дядя — тут у нас тоже ничья.
Энни нахмурилась. Интересно, симпатия между Гарсоном и малышом возникла так быстро из-за их кровного родства?
— Я согласна с твоим вторым утверждением, но не с первым, — сказала она. Твой обман — это просто игра кошки с мышью, а я лгала, чтобы защитить Оливера.
— Он думает, что ты его мать? — спросил Гарсон.
— Нет, он знает, что его матерью была Дженни, — ответила Энни и рассказала о том, как объяснила это Оливеру. — Я уверена, что до сих пор Оливер никому не рассказывал правду. Может быть, в будущем расскажет, но сейчас, мне кажется, он не говорит об этом никому, подсознательно оберегая свою психику. Я призналась некоторым своим друзьям, например Кирстен, но по секрету, и до тех пор, пока сам Оливер не примет другое решение, это останется нашей тайной.
— Ты дурачила меня, — сказал Гарсон.
— А ты меня. Три месяца ты ничего не говорил мне, а сам изучал нас, сквозь зубы процедила Энни, все сильнее злясь. — А теперь ты думаешь, что сможешь уговорить меня встретиться с твоими родителями, как смог уговорить на все другое? Ты, может, и сумел завоевать мое расположение, оставаясь при этом глухим к моим чувствам, не испытывая ни стыда, ни угрызений совести, но уговорить меня на что-нибудь тебе больше не удастся!
— Ты закончила? — спросил Гарсон. Она посмотрела на него:
— Закончила.
— Ну, тогда я тебе скажу, что ты, конечно, имеешь право на свой взгляд, но я за три месяца выяснил, что на тебя можно полностью положиться, и в то же время дал тебе возможность узнать, что и на меня можно положиться.
— Ты ждешь аплодисментов?
— Мне показалось, что ты закончила? Она выдавила подобие улыбки:
— Извини.
— Если я завоевал расположение Оливера, то и сам буквально очарован им. Он прекрасный ребенок, и ты отлично воспитала его.
— Как великодушно с твоей стороны, — только и сказала Энни, хотя ей было очень приятно получить такой комплимент.
— Ты усыновила Оливера? — спросил он.
— А почему ты спрашиваешь? — опять встревожилась Энни. — Какая тебе разница? Хоть я ему и не мать в биологическом смысле, но я ему самый близкий человек, и пять лет я…
