Он ответил коротко:
— У меня не было выбора.
— Нет, ты выбрал, выбрал обман, — резко ответила она.
Энни необходимо было разговаривать резким тоном и поддерживать в себе злость, иначе она бы расплакалась. А уж если бы она расплакалась, ее было бы не остановить.
— Я не мог тебе сказать, кто я такой, потому что не представлял, что ты за человек, — медленно произнес Гарсон.
— Но ты, конечно, предполагал самое худшее. — Она с усмешкой посмотрела на него. — Ты решил, что я проститутка.
— Я уже извинился за это, — нетерпеливо возразил он.
— А за свой обман ты, конечно, извиняться не собираешься, потому что не чувствуешь никаких угрызений совести? — насмешливо сказала Энни. — Ни стыда, ни сомнений в своей правоте? Ну, тогда слушай…
— Нет, это ты слушай, — оборвал ее Гарсон. — Выслушай всю историю, и тогда поймешь.
— Думаешь, пойму?
— Да!
Она помнила, как сказала однажды — и он подтвердил это, — что он не спасует перед ней, если даже она будет в ярости. И сейчас его отливающие сталью синие глаза и уверенные манеры говорили о том, что он и не пасует. Он был гораздо круче Роджера Эдлама.
Она слабо улыбнулась.
— Пожалуйста, продолжай.
— Спасибо, — резко отозвался Гарсон. Минуту или две он молчал, как бы собираясь с мыслями, и, когда заговорил, его тон был спокойным и веским. — Так как мои родители — пожилые, убитые горем люди, я взял на себя организацию похорон Люка, а затем приводил в порядок его квартиру.
— Он так и жил в квартире на крыше небоскреба, с окнами на реку? - поинтересовалась Энни, подстраиваясь под его тон.
Она понимала, что, несмотря на его обман, должна была все выслушать. Ей необходимо, наконец, понять, зачем Гарсон искал ее и Оливера. Если он пошел на контакт, значит, чего-то добивался. Ее грызло беспокойство. У мистера Деверилла был какой-то план.
— Да, — ответил Гарсон. — Потом ему уже было тяжело платить за эти апартаменты, но отец доплачивал. Может быть, у Люка не было обожающих его сестер, зато у него были обожающие его родители, — сказал он сухо.
— У вас с ним, наверное, большая разница в возрасте, — заметила Энни.
— Десять лет.
— Он был поздний ребенок?
Гарсон улыбнулся.
— Он был послан им небесами. Меня они завели, как только поженились, а потом три или четыре года мать не могла забеременеть, а когда это случилось, у нее произошел выкидыш, — объяснил он. — Потом опять перерыв, опять выкидыш. Доктора сказали, что, учитывая ее возраст, у нее мало шансов забеременеть вновь, и для родителей это был настоящий удар. — Он задумался с хмурым видом. — Они думали о приемном ребенке, но, поскольку им было уже за сорок, агентства, занимающиеся усыновлением, отказали им. А потом вдруг произошло чудо, и мать снова забеременела и благополучно родила Люка.
