Янта подняла на меня восхищенные сияющие глаза.
— Потрясающе. Вы действительно запомнили наизусть каждую страницу?
— Как видите.
— Извините меня, пожалуйста. Я думала, вы затеяли какую-то неуклюжую шутку. Я и подумать не могла, что… — она запнулась и повторила. — Извините.
— Право же, не стоит извинений, — заверил я.
— Потрясающе… — промолвила девушка, теребя витой аксельбант на платье.
А я понял, отчего затеял это маленькое представление. Больше не имело смысла прикидываться перед самим собой, будто красота Янты меня нисколько не волнует. На самом деле я влюбился в нее по уши. И тут я почувствовал, что краснею. Неудержимо и пышно краснею, как улизнувший в самоволку прыщавый новобранец, которого патруль застукал у дверей борделя.
Но мало того. У Янты тоже запылали щеки, однако она не отводила глаз. И мы смотрели друг на друга, раскрасневшиеся и бесстыжие, словно только что из парилки.
— Кажется, нам пора идти ужинать, — проговорил я, покидая насиженный подоконник.
— Ах да, конечно, дядюшка ждет, — Янта встала со стула.
На мгновение мы оказались лицом к лицу, в каком-нибудь шаге друг от друга. Я знал, что могу поцеловать ее. За мной охотились все, кому не лень, вокруг меня роилась чехарда из трупов и шпионов, в кармане лежало фальшивое удостоверение, а ремень брюк оттягивал бандитский пистолет, пули которого криминалисты выковыряли из трех трупов и отправили под свои бинокулярные микроскопы, однако в тот момент мне было чихать на все это. Остановило меня другое.
Перед глазами возникла убитая Зайна, прошитая наискось очередью, ее остекленевшие, широко распахнутые глаза. И при этом воспоминании я оторопело замер, словно наткнулся на чугунную заслонку.
Прижимая к груди книгу, Янта чуть помедлила, затем повернулась и вышла. Следом за ней и я направился в гостиную, где нас ожидали остывающий ужин и тихо накаляющийся Джага. Он изо всех сил старался не выказывать своего раздражения и отыгрался на печеном подкоряжнике, свирепо выламывая его коленчатые толстые ноги из бугристого панциря, да так, что едва не забрызгал платье Янты пряной подливой.
Когда мы отужинали при общем подчеркнутом молчании, Джага вытер пальцы бумажной салфеткой, скомкал ее и бросил на блюдо с обломками панциря.
— Нам тут надо устроить небольшой секретный совет, — хмуро обратился он к племяннице. — А ты пока поди к себе и собери вещички в дорогу, ладно?
— Что это значит, дядюшка? — вспыхнула она.
— А то, что тебе вместе с нами придется переехать в один загородный домик на несколько деньков. У нас полчаса на сборы.
