Аргон вышел из столовой, Ластения спешно последовала за отцом, а Сократ вопросительно взглянул на Олавию, ожидая пояснений. Олавия молчала, тогда толстяк сам спросил:
— Откуда он так хорошо знает Ахуна?
— Почему ты решил, что хорошо? Всем известно, что он поставщик рабочей силы в Гавань.
— Да, но не всем известно, что он бывший архитектор, даже я этого не знал.
Олавия вздохнула:
— Вообще-то, мы не очень любим об этом говорить.
— А все-таки?
— Ахун — отец Аргона. Сам Аргон некогда жил на Марсе и на Деймосе.
— Но… Как же так? — опешил толстяк. — У Аргона внешность чистокровного сатурнианина! Чище некуда!
— Ты прав, — тихо сказала Олавия, — он похож на сатурнианина, потому что Ахун тоже сатурнианин.
— Но… у Ахуна черные глаза с характерным только для марсиан красным отливом! Цвета-то я пока еще различаю! И лицо…
— Внешность Ахун изменил, цвет глаз тоже, это же так просто.
— Вот это да! — с чувством выдохнул толстяк. — И у Ахуна еще хватает наглости кричать на всех углах о своем марсианском происхождении и побуждать всех бороться за чистоту расы! Он сатурнианин! Кто бы мог подумать! А кто же мать Аргона?
— Она со спутника Сатурна Тиметра, есть там небольшое уютное государство. Она умерла, когда Аргон был еще очень маленьким. — Олавия смотрела на свои унизанные перстнями пальцы, не поднимая глаз.
— Удивительные вещи! Я-то, наивный, полагал, что знаю все про всех, а оказывается, толком ничего не знал о своем любимом друге!
Олавия печально улыбнулась.
— Когда-то Ахун был нашей гордостью, гордостью всего нашего народа и состоял при дворе моей матери. Я с детства влюбилась в его сына, и уже никого не смущала мысль о том, что на троне может оказаться сын архитектора. Хотя Аргон и не был монархом от рождения, он был рожден для того, чтобы стать им. Возможно, его предки когда-то и были ответвлением королей.
— М-да, обычно королевское древо очень, очень развесистое, так что все возможно.
— Ахуна все уважали, он был достойнейшим человеком, великим творцом, а потом… потом он стал нашим величайшим позором.
— И что же, они с отцом не общаются?
— Нет, для Аргона он умер в тот момент, как только стал служить Патрицию…
— Погоди, никак в толк не возьму, зачем Патрицию понадобилось привлекать к подобному роду занятий архитектора? Неужто не нашлось никого более подходящего?
— Я этого не знаю, — губы Олавии тронула легкая грустная улыбка. — Возможно, он разглядел в нем нечто скрытое от всех нас. Мы можем лишь предполагать.
